История непрозвучавшего вопроса Путину

Что спросить у Путина? За пару недель до пресс-конференции президента мне на почту посыпались письма читателей с предложениями, советы давали также друзья и родственники. Но в редакции мы решили, что лучше задать вопрос о дорогах.


История непрозвучавшего вопроса Путину

Автор Мотовилов Андрей Дата публикации 26 декабря 2016 10:39

Почему о дорогах? Ну во-первых, с этой темы началась прямая линия с Владимиром Путиным весной этого года. После чего дорожные работы в Омске пошли ударными темпами, и к 300-летию города основные магистрали были приведены в порядок. Что скрывать, беспрецедентное финансирование регион получил в том числе и потому, что проблема была обозначена на федеральном уровне.

Только по системе «Платон» Омская область получила 750 миллионов рублей. А всего из федерального бюджета было направлено 2 миллиарда. В целом на омские дороги потрачено более 7 миллиардов. От лица омичей журналисты «ОП» решили поблагодарить за такой подарок к юбилею города и выразить надежду, что и впредь на дороги бюджет денег жалеть не будет. В следующем году, кстати, сборы с грузоперевозчиков по системе «Платон» увеличатся вдвое. Вопрос: спасет ли «Платон» российские магистрали?


На пресс-конференцию к президенту собираешься как на демонстрацию — обязательно с плакатом. Без него могут и не заметить, если ты, конечно, не курд в чалме или журналист «Коммерсанта» Андрей Колесников. Ну, я пока в состав президентского пула не вхожу, поэтому свой транспарант заготовил — и в Москву, в Москву…

Первые срочные сообщения о большой ежегодной пресс-конференции в информационных лентах появились задолго до ее начала. Как известно, из-за похорон российского посла она была перенесена.

Я узнал об этом в пункте выдачи аккредитационных бейджей. Их журналистам выдавали в здании администрации президента РФ на Ильинке, в подъезде № 7. Новичкам вроде меня его пришлось довольно долго искать, поскольку даже в центре Москвы, а не только в Омске, таблички с номером дома, по какой-то странной традиции, не всегда размещаются на видном месте. И здание администрация президента, увы, не исключение.

Для того чтобы приехать строго по адресу, я, сунув под мышку свой плакат, поймал такси. Но таксист плохо знал город (как, впрочем, и русский язык), вез меня по навигатору и, остановив машину на Ильинке, сказал: «Ну, где-то здесь».

Подъезд № 7 больше напоминал черный ход. Новость о переносе даты пресс-конференции сообщалась на листе бумаги формата А4, размещенном на внутренних дверях. У журналистов данное сообщение вызвало разные чувства. У многих замешательство, у некоторых возмущение, а у меня — смутную надежду.

Девушка с Дальнего Востока, например, взволнованно звонила в авиакомпанию, чтобы переоформить обратный билет, высокий мужчина со штативом в руках возмущенно кричал в трубку: «Нам придется переносить программу!» Были и те, кто разворачивался и уходил, не получив бейджа. Это как раз обнадежило: значит, шансов задать вопрос у меня будет больше. 

К слову о бейджах. Они представляли собой карточки желтого цвета с водяными знаками и многоуровневой защитой. Подделать их было бы нелегко. Да и незачем. Попасть на пресс-конференцию президента на самом деле не так сложно. Достаточно было подать заявку в установленные сроки на сайте kremlin.ru, заполнив простую анкету, и дождаться положительного ответа. То же самое успешно проделали, кроме меня, еще четверо журналистов из Омска и получили шанс задать вопрос президенту.

Но шанс, надо сказать, невеликий. На пресс-конференцию аккредитовалось около полутора тысяч человек.

Для удобства журналистов от станции метро «Выставочная» до центра международной торговли курсировали так называемые шатлы, или попросту микроавтобусы — черные, с тонированными стеклами и красной полосой на борту, как у спецтранспорта Следственного комитета. Недалеко от парковки я заметил мужчину с плакатами: «За референдум! За президента! За Путина!» Что он хотел этим сказать? К сожалению, расспросить его времени не было.

Автобус доставил нас к самому Центру международной торговли.


Первые досмотры начались при входе на территорию. Сначала у журналистов проверяли аккредитацию — сканировали бейджики специальным устройством. В самом же конгресс-холле каждого входящего в буквальном смысле вывернули наизнанку. Причем дважды. При входе в здание все сумки и верхнюю одежду нужно было пропустить через сканеры, пройти через рамку металлоискателя. Здесь же каждого обыскивал мужчина в белых перчатках.


Второй досмотр ждал на пороге в конференц-зал. Тут женщинам пришлось вытаскивать из сумочек духи, те, кто брал с собой воду, — ставили бутылки на специальный стол. Еще раз проверили все карманы. Мне пришлось показать даже свою карманную расческу. Ощущение, что тебя обыскивают, не самое приятное. С другой стороны, так безопаснее не только президенту, но и всем участникам пресс-конференции. Еще удивило, что в гардеробе номерки нам выдавали крепко сбитые гардеробщики с наушником в ухе.


Перед началом пресс-конференции журналисты снимали стресс на фуршете, но исключительно едой и безалкогольными напитками. 


Мои надежды на то, что половина журналистов разъедется по домам, оказались напрасными. У входов в конференц-зал — а их было два — толпились коллеги с видеокамерами, штативами, фотоаппаратами. У меня не было с собой никакого оборудования, но это мне не помогло быстро проникнуть в зал. Пришлось стоять в очереди минут 30. А когда я в прямом смысле слова протиснулся в зал, где вот-вот должна была начаться пресс-конференция, свободных мест уже было немного.


И времени тоже. Зазвучала торжественная музыка, и на сцене появился президент. Я тут же упал на первый же стул и поднял плакат. А остальное вы видели…