«Без геральдики в обществе начнется хаос» — председатель Геральдического совета при президенте России Георгий Вилинбахов

— Георгий Вадимович, давайте начнем с того, что вы приехали в Омск на открытие выставки в омском центре «Эрмитаж-Сибирь». На ней представлены предметы парадного выезда XVIII — начала XX веков из собрания Государственного Эрмитажа. Расскажите, как создавалась экспозиция?

— Когда Государственный Эрмитаж готовит выездные выставки, это всегда долгий процесс. Поскольку у нас уже были две выставки в Омске, то те два отдела, которые их готовили, — а это отдел русской культуры и «арсенал», условно говоря, отдыхают. Потому что нельзя одни и те же отделы загружать временными выставками, это очень большая нагрузка. Отдел западноевропейского прикладного искусства предложил такую выставку. Научный сотрудник отдела и хранитель упряжи и декоративного убранства выезда Людмила Ивановна Шатилова «горит» материалом так называемого бывшего конюшенного музея. Этот музей существовал до революции, в нем собирали вещи, прежде всего связанные с императорскими конными церемониями. После революции бо́льшую часть коллекции взял на себя Эрмитаж, благодаря чему она сохранилась. И долгое время созревала идея временной выставки. Мы обсудили эту идею на выставочной комиссии. Центр «Эрмитаж-Сибирь» поддержал эту идею, так как конная тема далеко не самая чуждая Омску. И мы сделали эту выставку. Мне кажется, она получилась очень красивой и содержательной.

— А теперь давайте поговорим о геральдике. Необходимо ли спустя время переосмыслять гербы, добавлять в них новые детали?

— Такой необходимости нет. Что такое герб? Герб — это визуальный знак, который обозначает какую-то общность. Мы же не меняем название города исходя из того, что за триста лет город изменился. Неправильное представление, когда в герб хотят вогнать изображение или символы всего, что есть в городе: паровоз, мост, реку, трубопровод. К чему это приводит? Проходит время, и паровозы в городе перестают делать, появляется аэропорт — значит, нужно герб менять. Но никто ведь не меняет герб Варшавы, на нем уже более четырех столетий изображена русалка. Мы должны сохранять изображение герба, это историческое достояние.

— В изображении герба Омской области наряду с лентой ордена Ленина, которую регион получил в 1956 году, изображена и царская корона. Нормальная ли это практика, что такие, казалось бы, несовместимые вещи находят отображение в одном гербе?

— Это нормальная практика. Герб — это то, что изображено на щите, и это неизменно. Вокруг щита могут располагаться дополнительные фигуры как некая дополнительная информация. Поэтому изображение ленты ордена Ленина — это нормально, потому что город был этим орденом награжден, и никто не отменял эту награду. И кстати, практика изображать вокруг герба дополнительные детали была и раньше. В качестве примера можно привести гербы графов Шереметевых. У всех они были одинаковые, но именно по дополнительным деталям, лентам и орденам, которые окружали герб, можно определить, кому из Шереметевых конкретно принадлежал этот герб. Что касается короны, то к ней вообще нужно относиться очень спокойно. Корона — это символ суверенитета.

— У всех ли регионов России утверждены гербы?

— Субъекты Федерации, как и муниципальные образования, не обязаны иметь свои гербы и флаги. Они мо́гут их иметь. Необходимость герба и флага определяется самим субъектом Федерации. Допустим, в практике России — Российской империи и советском периоде — не было того, что мы сейчас называем городским флагом. Все представительство было сконцентрировано в руках центральной власти. Флаги появились в связи с тем, что в 1996 году начался процесс подписания договоров о распределении полномочий между федеральным центром и субъектами Федерации. В числе тех полномочий, которые получили субъекты Федерации, были и полномочия ведения внешнеэкономической деятельности. И далее пример, который я часто привожу: мэр Санкт-Петербурга ведет переговоры с мэром Хельсинки. На стол ставится флажок Хельсинки. Нашему представителю тоже нужно поставить флажок. До 1996 года он такие переговоры вел бы только как представитель федеральной власти, поэтому ставился флаг Российской Федерации. Сейчас он ведет переговоры уже как представитель субъекта Федерации. Если он поставит флаг Российской Федерации, тем самым он принизит уровень того, с кем он ведет переговоры, и введет его в заблуждение. Эти переговоры он должен вести под своим флагом. Именно по этой причине те субъекты Федерации, у которых более-менее активная внешнеэкономическая деятельность, начали срочно создавать флаги. Попросту в этом возникла необходимость.

— Нужно ли объявлять конкурс среди общественности на создание нового символа регионального или даже государственного уровня, или этими вопросами должны заниматься только специалисты?

— Конечно, этим должны заниматься только профессионалы. Геральдика — это язык знаков. И как у каждого языка, у геральдики есть своя морфология, своя грамматика, свои правила. И всегда с геральдикой проблемы возникают в тех субъектах Российской Федерации или в тех муниципальных образованиях, где проводят референдумы, общественные обсуждения. Каждый свое предложение считает самым лучшим. Это очень долгий путь. Это работа для профессионалов, для людей, которые знают, что они делают. Во многих регионах существует геральдические комиссии. Как правило, когда-то они начинались с того, что собирали вокруг себя людей, которые интересовались геральдикой и имели какое-то начальное представление о том, что такое геральдика, что такое герб. На первом этапе нашей работы Геральдического совета при президенте мы проводили ежегодные совещания для представителей субъектов Федерации, для представителей геральдических комиссий и советов для ликбеза и выработки единых правил. Сейчас уже существуют методическое пособие о том, как должны составляться гербы.

— В гербе, флаге у любой детали есть своя символика, свой смысл?

— Главная функция любого геральдического знака — социальная. Он обозначает индивидуума или какую-либо социальную группу, а дальше начинается геральдическая мифология или геральдическая поэзия, которая расшифровывает все символы. Здесь важно понимать, с чего геральдика начиналась. Нужно было на визуальном уровне быстро увидеть знак, который тебе покажет, кто напротив тебя: свой или чужой. Поэтому одни раскрашивали себе лоб красной краской, другие — синей краской, а третьи перо вставляли в волосы. Вот так всё очень просто и без всякого стоящего за этим смысла. Почему те же корабельные флаги появляются очень поздно? Потому что изначально дальность орудий была малая, и можно было без опасений определить принадлежность корабля на глазок, свой он или чужой. Когда появилась артиллерия, дальность огня увеличилась, возникла необходимость на расстоянии определить: готовить пушки или закуску и выпивку. Флаги должны были быть узнаваемыми. Очень часто меня спрашивают: «А что означают цвета нашего флага: белый, синий и красный?» И я отвечаю: «Ничего, кроме одного: расположенная в определенном порядке и определенных размеров эта совокупность цветов обозначает наше государство — Россию».

— Сколько сейчас зарегистрировано символов в Государственном геральдическом реестре? И какие символы регистрируете в последнее время чаще?

— Уже зарегистрировано в пределах 15 тысяч. Сейчас довольно активно приходят на регистрацию гербы и флаги муниципальных образований. Большая работа велась с Национальной гвардией. Нужно было разрабатывать всю систему геральдических знаков: эмблемы, флаг, знамена и т. д. Это была очень интересная работа, потому что вся система создавалась не на голом месте — туда были введены подразделения из разных ведомств, у которых уже была своя геральдика, и у них она была часто связана с участием в боевых действиях. И здесь было необходимо вести с ними переговоры, находить какие-то решения.

— А есть ли сейчас такое понятие, как семейный герб, — как до революции у дворянства?

— Понятие такое есть, но в соответствии с положением о Государственном геральдическом регистре семейные или частные гербы мы не регистрируем.

— Почему в вузах России не приживается символика, униформа, как в странах Западной Европы или Штатах?

— У всего должна быть своя традиция. Там традиция идет со Средних веков, университеты имели определенный суверенитет, или независимость. Это была совершенно определенная институция, поэтому они имели свои гербы, свою корону. В России такой практики не было. В императорское время все университеты были императорскими, потом были советские государственные высшие учебные заведения, и они использовали, соответственно, государственную символику. И только с 1990-х годов некоторые университеты стали создавать свою символику.

— Как вы оцениваете ситуацию, когда на Олимпиаде нашим спортсменам запретили выступать под флагом России?

— К сожалению, это уже политика. Но и здесь могли бы быть найдены какие-то решения. Мы могли бы сделать флаг Олимпийской сборной РФ, и сделать его можно было очень интересно — исходя из того, какая была эмблема у олимпийцев в дореволюционной России. На белых рубашках у них было изображение черного двуглавого орла. Можно было бы сделать белое полотнище с черным двуглавым орлом, и это был бы не государственный герб Российской Федерации, не государственный флаг Российской Федерации. Это был бы флаг российских олимпийцев.

— А где учат геральдике?

— Есть спецкурсы, посвященные геральдике, на историческом факультете Санкт-Петербургского государственного университета и в Академии художеств имени Репина, читают курс геральдики в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии имени Штиглица. На самом деле геральдикой, как и языком, пользуются все, не задумываясь о том, где подлежащее, где сказуемое или причастие. Каждый человек в течение дня имеет дело с геральдикой. Каждый знает, как выглядит полицейский, и не перепутает его с пожарным. Представьте, что все ходят только в гражданской одежде. Что тогда начнется? Хаос. Геральдика — это социальный регулятор. Чтобы в том числе каждый знал, кто и на что имеет право. Если таможенник при прохождении таможенного досмотра просит вас открыть сумку, он имеет на это право. А если там же к вам подойдет человек в штатском и попросит о том же самом, вы резонно спросите: «С какой стати?» У молодежи своя геральдика — пусть она не официальная, но тем не менее они себе что-то обозначают, и мы считываем эти знаки. Вот я сейчас купил бы самый дорогой мотоцикл и поехал в своей одежде туда, где байкеры собираются, — меня там попросту не примут. У меня должны быть определенные внешние знаки, чтобы другим было понятно, что я байкер, а не просто человек на мотоцикле. Это и есть геральдика вокруг нас.

— Как вы определились с выбором профессии?

— Геральдика была на слуху дома, потому что дед коллекционировал экслибрисы, и я видел, как он их рассматривает, берет гербовник, ищет изображение экслибриса, смотрит, кому этот герб принадлежал. Было много литературы по геральдике. Кроме того, в детстве я любил играть с оловянными солдатиками, в то время их нужно было делать, потому что они нигде не продавались. Потом их нужно было раскрасить, а для этого нужно было знать, какие были мундиры, какие знамена... И не случайно с 1970 года я являюсь хранителем коллекции знамен Государственного Эрмитажа.