Русский остров в Китае

В Центре изучения истории Гражданской войны открылась выставка «Русское зарубежье в Китае в первой половине ХХ века: сибирский след».

Это совместный проект Омского музея просвещения, Исторического архива Омской области и общественной организации «Омские харбинцы».

Железнодорожники и эмигранты

Харбин с 1898 года был островком России в Северной Маньчжурии. Строители и сотрудники КВЖД возвели в степи дома и православные храмы, русские гимназии и театры. С 1924 года советская власть договорилась с Китаем о совместном использовании дороги, но большинство харбинцев очень долго оставались бесподданными, они не получали ни советских, ни китайских паспортов и хранили обычаи и традиции, чистый русский язык дореволюционной России.

Другая волна напрямую связана с Омском – столицей Белого движения. Отсюда начался путь в эмиграцию воинов белой армии Александра Колчака. А еще за границу стремились гражданские люди. Вот документ в витрине. «Имею честь покорнейше просить Вас, Господин Комиссар, о выдаче заграничного паспорта для климатического лечения в Японии» – так в духе старорежимного политеса обращался к руководителю Совета в начале 1918 года омич Всеволод Шипилин. А его жене Неониле паспорт был нужен для сопровождения больного мужа. Люди искали предлог убежать от большевиков, а оседали, конечно, не в Японии, а в Харбине.

Взяли почту, мосты, телеграф

Как они жили? 23 православных храма, 5 русских высших учебных заведений. На курсах русский изучали китайцы, корейцы, японцы. На снимке гимназического выпускного бала 1940 года девочки - в бальных платьях, мальчики – в смокингах. Культивировалась не только русская культура, но и русский патриотизм. Оккупировавшие Северную Маньчжурию японцы создали в 1934 году Бюро по делам российских эмигрантов при кураторстве своей разведки и полагали, что эта общественная организация станет «пятой колонной» в войне с СССР. А харбинцы при приближении советских войск взяли телеграф, почту, мосты через Сунгари и с берданками встретили десант советских войск. Поразительно и их возвращение на родину. Меньшинство предпочло Австралию, США. А главным настроением харбинцев после того, как в 1955-м КВЖД была передана в дар Китаю, было: домой, в Россию, пусть даже чужую, советскую. Но на родину! Многие даже не понимали значения слова «целина», когда писали заявления на выезд. Звали на целину, и на сельхозработах оказались, например, балерина Вера Кондратович с мужем – скрипачом Георгием Сидоровым. А другие попали не на целину, а в лагеря, как артист оперетты Виктор Лавров, - в Воркуту.

– Больше всего поражает в харбинцах их интеллигентность, цельность. Столько пережили, а надрыва в них нет, – сказала на обсуждении экспозиции директор музея «Либеров-центр» Нелли Курупа.

Путь белого офицера

Материалы выставки приоткрывают дверь в эту жизнь харбинцев. А документальный фильм «Путь белого офицера», созданный сотрудниками Центра изучения истории Гражданской войны Юлией Ефремовой и Дмитрием Петиным, подробно рассказывает об одной типичной судьбе. Герой – отец артиста ТЮЗа Игоря Абрамова. Владимир Семенович Абрамов после окончания гимназии поступил в Томский технологический институт. И было это в 1917-м. Мечте стать инженером не суждено было осуществиться. Студент добровольно вступил в белую армию. Прошел обучение в артиллерийском училище, командовал офицерским взводом у генерала Анатолия Пепеляева. После ранения был в Омске сотрудником секретного отдела по освещению деятельности большевиков. Попал в плен к большевикам, отказался от предложения служить в Красной армии, отсидел 14 месяцев в тюрьме. После окончания Гражданской войны женился, занялся торговым делом. Но в 1924-м уехал в Харбин. Там служил в полиции, стал видным деятелем эмигрантского движения. По взглядам, как и многие харбинцы, Владимир Семенович оставался монархистом и приверженцем старой России. Знал английский и японский языки. Это и стало поводом для ареста чекистами в 1945-м – «за сотрудничество с японцами»: 10 лет лагерей. Домой, в Харбин, не пришло ни одной весточки. А за год до освобождения, когда жена с детьми собиралась ехать в Австралию, зашел человек и сказал: «Владимир Абрамов жив и через год освободится». Это все перевернуло. Абрамовы подали документы на выезд в СССР, на целину.

– Я пришел в Центр изучения истории Гражданской войны с единственной фотографией, – говорит Игорь Абрамов. – Не предполагал, что биографию отца можно восстановить в полном объеме. И восхищен работой сотрудников. Ведь каждая судьба открывает что-то новое в истории страны, Гражданской войны, семьи.

Выставка, посвященная омским харбинцам, не первая. С 2005 года совместно с Музеем просвещения состоялись несколько проектов.
Сайт Музея просвещения помогает найти и воссоединить семьи, потерявшие друг друга. И история, рассказанная в фильме, – только начало генеалогических исследований в Центре изучения истории Гражданской войны. Это значит, возвращение целых пластов истории, в том числе связанных с таким уникальным явлением, как русская эмиграция ХХ века, еще впереди.

Мнения
Кирилл Макаров. Председатель общества «Омские харбинцы»:

– Мы побывали в Харбине, прошли дорогами наших отцов. У нас в Омске, пожалуй, самое большое землячество – 164 человека – и очень значительный фонд документов и артефактов. Очень важно сохранить память об этом фрагменте русской истории. Ведь на своей маленькой территории в Маньчжурии люди несли знамя российской государственности, инженерной мысли, культуры.