Михаил Кожухов: «Сейчас больше занимаюсь документальным кино»

В Омске побывал известный российский телеведущий, путешественник и кинодокументалист, обладатель премии «ТЭФИ» Михаил Кожухов.
В Омске побывал известный российский телеведущий, путешественник и кинодокументалист, обладатель премии «ТЭФИ» Михаил Кожухов.
 
В Омск – за партнером

– Михаил, что привело вас в Омск?

– Сейчас, когда моя программа перестала выходить, я больше занимаюсь документальным кино. Вот я и подумал: почему бы мне не снять что-нибудь в этом азиатском районе? Здесь есть несколько любопытных точек. Где-то я бывал – на Алтае, в Горной Шории, где-то нет. Притягательно звучит слово «Боровое». Судя по картинкам, местность действительно красива. И я начал искать партнера, который бы помог в организации съемок. Обнаружился омский туроператор. Я приехал обсудить возможность организации съемок, которые включат Боровое, Иссыккуль, может быть, Алтай.

– А по сибирским городам с камерой путешествовать не планируете?

– Я бы с радостью, но я маленький телевизионный производитель, содержу небольшой телекиоск на большом грязном телевизионном рынке, поэтому планировать могу что угодно, но пока нет возможности. Охватить своим обаянием Сибирь не готов.
– Вы себя позиционируете как путешественник, телеведущий, но мало кто знает, что вы единственный российский журналист, который брал интервью у Пиночета, работал в горячей точке – в Афганистане, был пресс-секретарем Владимира Путина. Не обидно, что забыты все ваши заслуги?

– Обидно. Но не я себя позиционирую как путешественника. Магеллан, Колумб были путешественниками. Я же никто, и звать меня никак по сравнению с ними. Коллегам так удобно создавать ореол вокруг меня! Обидно, конечно, тем более что газетная работа требует более высокой квалификации, чем телевизионная. Все, что я делал раньше, имеет большее основание называться работой, чем то, что я делал в рамках программ путешествий.

У меня есть особенность: я не обращаю внимания на камеру. Это врожденное. Есть люди, которых присутствие камеры парализует: они начинают краснеть, заикаться. Я делал то, что было для меня интересно, прикольно и что это может стать интересным кому-то еще. Но это не работа. Нет, конечно, работа, это все равно требовало усилий. Двенадцать лет выходила программа, двенадцать лет пахоты.

Я даже пожалел о том, что не списывал показания со спидометра, сколько мы проехали за эти годы – десятки тысяч километров.

Когда мне говорят: «Как я вам завидую, вы столько повидали», я думаю: посмотрела бы ты, как это происходит в жаре, в грязи, в переездах. Но так я распорядился своей жизнью. Да, мне немножко обидно. Мне кажется, что я умею что-то еще, кроме того, чтобы есть жареных тараканов.

Новый проект о старой «кругосветке»

– Почему закрыли передачу?

– Была формальная причина. Передача выходила на канале ТВ-3 последние два года. Туда привезли двух малообразованных барышень из Киева, которые решили, что это им не нужно. Но на самом деле накопилась некая эмоциональная усталость от этого жанра, и я решил: может, оно и к лучшему, надо попробовать сделать что-нибудь еще. Потому что смысл в этой деятельности есть только тогда, когда между макушкой и потолком у тебя остается еще пространство и тебе хочется подняться над самим собой. А я стал чувствовать потолок. Когда в десятый раз садишься за гончарный круг, уже не знаешь, что говорить.

– Над чем сейчас работаете?

– Последний год я с невероятным удовольствием занимаюсь очень сложным проектом. Это будут четыре серии о первом кругосветном плавании Крузенштерна. Проект сложный, потому что включает не только мои поездки по ключевым точкам и «кругосветкам», но и актерскую часть – актеры читают дневники. Мы построили реконструкцию на студии Горького, конечно, не весь корабль – фрагменты палубы, кают-компании. В этих четырех сериях огромное количество графики, как мне кажется, красиво. Сейчас я все собираю вместе и очень переживаю, чтобы все получилось, потому что пока никто не замахивался на столь масштабный проект.

Мистер Риск Российского телевидения

– Существуют ли в других странах обычаи, традиции, которые невозможно забыть?

– Конечно, в мире много такого, что не укладывается в наше представление о прекрасном. На Мадагаскаре, например, есть традиция, когда люди раз в году выкапывают своих близких из могил, очищают их косточки, заворачивают их в новую тряпочку, выпивают и закусывают с невероятной радостью. Похожая традиция есть в Мексике в одной деревне, где на кладбище на тебя смотрят сотни черепов из коробок.

– Когда смотришь ваши передачи, кажется, они сняты без сучка без задоринки. А бывало вам когда-нибудь страшно?

– Когда я понимал, что надо подтверждать разряд и надо делать что-то такое, чего я без телекамеры никогда не стал бы делать – типа прыжка на резиночке на Замбези: 51 метр свободного падения. Я понимал, что надо оправдать титул, который мне присвоила Елена Ханга, – «Мистер Риск Российского телевидения». Лестный титул. Была ситуация, когда в Аргентине я запланировал объездку лошади. Но когда я увидел, что лошадь упала на объездчика и его унесли на носилках, я отказался. Я не такой бесшабашный придурок, чтобы рисковать своей жизнью ради зрительской любви.

У двух президентов

– Вы были пресс-секретарем Путина. Какие воспоминания остались?

– Много воды утекло с тех пор, уже никто, кроме вас и меня, этого не помнит. Это, конечно, любопытный опыт, но я не готов прилюдно о нем вспоминать.

– Вы брали интервью у Пиночета. Как это было?

– Это длинный рассказ. Это цепочка случайностей, нахальства и везения.

– Когда волновались больше – перед дверью Пиночета или Путина?

– Перед дверью Пиночета вообще страха не было: главная задача стояла – заставить его заговорить со мной. А впервые стоя перед дверью Путина, я волновался: мне казалось – я такой маленький, а страна такая большая. Ее руководитель – тот, перед кем необходимо волноваться.

Зачем нужна журналистика?

Михаил Кожухов любит порассуждать о профессии журналиста, касается самых болевых точек в ней.

– Я шесть лет содержу телекиоск, и мне не стыдно за то, что сделано. Снято около двадцати документальных фильмов и программ, ниже пояса ни разу не опустился. Оазисом не назову, но это твердая суша посреди болота. Если бы умел что-то другое, хлопнул бы дверью и ушел к чертовой бабушке. Я даю взятки, иначе не получу заказа. Это практика на телевидении. Я думаю, что у человека в этой профессии всегда был, есть и будет выбор: встать или идти, если его хозяину не надо то, что он может дать. Это было и в советские времена. Другое дело, что выбор делать трудно, потому что есть жизнь, есть ответственность перед близкими.

Ты же еще и детей кормишь. Но мы не выйдем за рамки слов Горького: человек всегда борется между стремлением быть лучше и лучше жить.

В рамках этого выбора журналист и решает, что ему нужно.

У меня была подруга-американка, которая побывала на двадцати войнах. Она на вопрос, зачем нужна журналистика, отвечала: «Для того, чтобы напомнить власти о долге, а обществу – об идеалах. Если мы будем делать это хорошо, возможно, нам удастся воспитать и власть, и общество».
 

Досье
Михаил Кожухов родился в 1956 году. В 1979 году окончил Государственный институт иностранных языков.
В 1985-1989 годах – собкор «Комсомольской правды» в Афганистане, награжден орденом Красной звезды.
В 1989-1994 году – собкор «Известий» в Южной Америке.
С 1994 года работал в телекомпании ВИД.
С ноября 1999 по январь 2000 года – пресс-секретарь Председателя Правительства РФ Владимира Путина.
С 2002-2006 годы – ведущий телепроекта «В поисках приключений» на телеканале «Россия».
Осенью 2010 года – ведущий проекта «Далеко и еще дальше» на канале ТВ3.
Женат на актрисе Елене Кравченко. Воспитывает троих детей – Макара, Марию и Андрея.

Татьяна Ачаирская
©
URL: http://omskregion.info/news/10992-mixail_kojuxov_seychas_bolshe_zanimayus_dokumental/
Дата публикации:13/03/2013 08:53
Фото:Вадим Харламов