Из истории омского мусора

Следы мусора находят на территории Омска с глубокой древности. Взять, к примеру, археологические памятники, расположенные на территории нашего города: Омскую стоянку эпохи неолита (находилась в районе Ленинградского моста, где ныне профилакторий «Восход») и городище Большой Лог эпохи бронзы и раннего Средневековья (находится за Амурским посёлком). Раскапывая и изучая их, археологи натолкнулись на природный ров и хозяйственные ямы, заваленные древним мусором. Чего здесь только не было. Каменные орудия и фрагменты керамики, а на Большом Логу также были обнаружены фрагменты посуды и хребты съеденной в древности рыбы. Так что недаром говорят, что помойка – заветная мечта любого археолога.

Городище Большой Лог. Из фондов БУК «ОГОНБ имени А. С. Пушкина»

С наступлением Нового времени и основанием в XVIII в. первой, а затем и второй Омских крепостей проблема мусора не исчезла. Помойные ведра горожане, как в восемнадцатом, так и в последующие столетия обычно ставили в сенях или на улице, дабы исключить зловоние на кухне. Мусорные (для сухого мусора) и помойные (для пищевых отбросов) сборные ямы устраивались во дворах в виде ларей с крышкой, либо, что было реже, они изготовлялись в виде избушек с открывающейся дверкой. В более крупных домовладениях, обычно принадлежавших различным учреждениям, на двор приходилось по две ямы.

Занимались вывозом мусора, тряпок и уборкой мертвых животных особая категория рабочих – мусорщики. К 1911 г. таковых в Омске насчитывался 41 человек. Мусор вывозился на общегородские свалки, они располагались как на северной окраине города (за пороховыми складами), так и на восточной (в районе пересечения 15-й Линии и ул. Красных Зорь). Здесь отбросы прели, разлагались, и над полями почти всегда стоял зловонный запах и густой туман. В санитарных целях летом, в сухую погоду, свалки сжигались.

Свалки, находящиеся к северу, именовались «бутырскими» (по названию форштадта или района, которым заканчивался в той стороне город). В 1916 г. военное ведомство через Акмолинского военного губернатора возбудило перед городскими властями ходатайство о переносе их на новое место, так как хотело на их месте развернуть строительство жилых домов для военнослужащих. Однако эта просьба так и не была удовлетворена.

Иногда мусору всё же находилось правильное практическое применение. Повседневно выкидываемый двести лет назад жителями перед своими домами на улицу в небольших количествах, он нередко использовался для выравнивания и осушения её проезжей части. Так, согласно временным правилам по предметам городского благоустройства, для осушения улиц на протяжении всего XIX в. по обеим её сторонам прорывались канавы, после чего сами улицы покрывались хворостом, щебнем, битым кирпичом и мусором. Образовавшуюся поверхность засыпали и выравнивали слоем песка.

Загрязняли омские улицы и нечистоты от скотины. Ежегодно горожане начинали пасти скот с 22 апреля по 5 октября. Владельцы скотины должны были сами пригонять её в загоны и сдавать пастухам-казахам. Поскольку загоны находились на окраине, то каждый день утром и вечером омичам приходилось преодолевать в общей сложности по 4 версты. Поэтому многие жители зачастую ограничивались тем, что, выгнав скот на улицу, вечером его не встречали. Предоставленные сами себе животные бродили по улицам и окрестностям города «ежечасно гадя». Ну а если учесть, что в середине XIX в. скотоводством занимались практически все жители Омска, то можно себе представить, что творилось на улицах города после выпаса.

Лошади в центре Омска. Нач. ХХ в. Из фондов ОГИК музея

После долгих увещеваний нерадивых горожан, Омская городская дума в 1842 г. издала на этот счёт специальное постановление, которое предусматривало штраф для тех хозяев, кто продолжал выгонять пастись скот на улицу. Ну а для переработки животных продуктов в 1902 г. предприниматели Шидловский и Турау в Омске построили завод «для экспорта сибирского мяса и утилизации продуктов убоя».

Омский дворник за работой. Из фондов ГИАОО

За чистотой улиц, как и сегодня, следили дворники. Они имели жесткую иерархию. В младшие дворники шли обычно молодые здоровые крестьяне, пришедшие в город на заработки. С утра до вечера убирали они улицу перед домом, дворы, разносили жильцам дрова по квартирам. Жили дворники артельно в дворницких, семьи их обычно оставались в деревне. Летом, когда работы становилось меньше, дворники по очереди ездили в деревню. Кроме жалованья от домовладельца они могли получать вознаграждение от жильцов за услуги, не входящие в их обязанности (выколотить ковер, передвинуть мебель, перенести багаж, поднять корзины с выстиранным бельем на чердак и т. п.). За каждым дворником закреплялись определенные дома или квартиры, с которых он получал чаевые при поздравлении с Рождеством, Пасхой, именинами. Одевались дворники по-городскому: сапоги, пиджак, жилетка, фуражка. Работали в белых фартуках. Поработав младшим дворником и скопив в городе денег, большинство крестьян возвращались к себе в деревню.

Те, кто оставался в городе насовсем, обычно становились дежурными дворниками. С бляхой и свистком они дежурили у ворот учреждений и многоквартирных домов, следили за порядком, не пускали во двор шарманщиков и разносчиков, не разрешали выносить вещи без сопровождения жильцов. Они же на ночь запирали ворота и сидели в подворотне, дожидаясь запоздалых жильцов. За отмыкание ворот для опоздавших они получали от них дополнительный доход к жалованью.

Одна из улиц дореволюционного Омска. Из фондов ГИАОО

Уборка улиц отнимала у них немало времени и сил. Прежде всего, потому, что транспорт был почти исключительно конный и на улицах соответственно, оставалось много навоза от лошадей и верблюдов. Но, тем не менее, чистота поддерживалась, особенно в центре. За чистотой следила не только полиция, но и санитарная инспекция. Какая-либо механизация при уборке улиц отсутствовала. Летом практически у каждых ворот стоял дворник с метлой и железным совком. Он тотчас же подбирал навоз, пока его не размесили колеса телег. Зимой улицы очищались «под скребок» с обязательной посыпкой песком. Лишний снег с улиц сгребался широкими деревянными лопатами-движками в кучи и валы вдоль тротуаров. Вывозить снег на специально отведенные свалки обходилось дорого. Уборка улиц от снега производилась рано утром, а при больших снегопадах – несколько раз в день. Все это делалось, разумеется, только в центре города. На окраинах снег до самой весны лежал сугробами, затем таял, превращая улицы в непролазную грязь.

«Отхожие места», «ретирадники» или «нужники», устроенные вне дома, во дворе, служили для сбора человеческих испражнений. Слова «уборная» или «туалет» для обозначения этого места стали употребляться лишь в XX веке. Для XIX века слово «уборная» обозначало помещение для одевания, а слово «туалет» имело несколько значений (женский наряд, приведение в порядок своего внешнего вида («совершать туалет»), или столик с зеркалом, за которым причесываются и накладывают макияж).

Выгребные ямы устраивались во дворах, рядом с помойными ямами. Они обшивались деревом, количество непроницаемых (цементных, кирпичных или железных) выгребных ям, требуемых санитарной службой, существенно выросло в Омске только к концу XIX века. С ростом этажности домов в одном дворе устраивалось по нескольку выгребным ям.

К началу ХХ в. в людных местах было устроено в Омске несколько общественных уборных. Об их состоянии можно судить из заметки, опубликованной в газете «Омский телеграф» за 13 января 1911г. Корреспонденция гласила: «Нас просят отметить следующее. Общественные отхожие места, устроенные на центральном базаре (находился тогда в сегодняшнем сквере Дзержинского-А.Л.), содержатся крайне грязно; происходит это вследствие той причины, что они очень редко очищаются, причём двери отхожих мест стоят всегда отворёнными, т.к. дверные пружины ослабли».

Золотарь на повозке с бочкой на Санниковском проспекте в г. Омске. Из частной коллекции

Удалением экскрементов из города занимались специальные люди – золотари. Для открытия подобного промысла не требовалось никаких особых разрешений. Имеется у человека лошадь, телега и возможность купить ящик ценой в 40 рублей, вот он и становится золотарем. Известный омский учёный И. Н. Шухов, живший в нашем городе до революции, в своих «Воспоминаниях» об Омске конца XIX – начала ХХ вв. пишет:

«В 10 часов вечера на улицах можно встретить странные обозы из 3 – 5 бочек. На первой бочке тускло светит фонарь. На работу выехали «золотари» – так называют в Сибири ассенизаторов».

Они вычерпывали нечистоты по несколько раз в год из выгребных ям специальными черпаками в открытые бочки или ящики. Для дезинфекции выгребные и помойные ямы поливались карболовой кислотой, хлорной и едкой известью и т. п.

В «Анкете Омской Городской Управы об экономическом состоянии Омска» за 1911 г. есть пункт об удалении нечистот. Из него мы узнаём, что канализации в городе нет, городской ассенизационный обоз используется только для городских нужд, а нечистоты из домов горожан убирают частные ассенизаторы. О создании городского обоза власти стали задумываться ещё в 1909 г. Слишком большие денежные средства уходили из городского бюджета на удаление нечистот. Вот на одном из своих заседаний Городская Дума постановила: «Поручить городской управе немедленно приступить к оборудованию городского ассенизационного обоза». Однако данное решение было выполнено только спустя два года, да и то под нажимом гласных Думы и местной прессы.

В целом, состояние города в начале прошлого века оставляло желать лучшего. В 1902 г. составитель и издатель первого «Торгово-промышленного адрес-календаря г. Омске» П.С. Дегтярев писал на этот счёт следующее:

«…Санитарное состояние [Омска] очень печальное. Во время половодья рек Иртыша и Оми часто затапливаются места города, а между тем они заселены очень густо, и при отсутствии канализации, и при нечистоплотности городского населения, в связи с указанным густым заселением низких мест, получается печальная картина санитарного положения города…».

Девять лет спустя положение нисколько не улучшилось.

«В санитарно-гигиеническом отношении Омск представляет собою довольно печальную картину: отсутствие водопровода и канализации, довольно примитивная система очистки площадей и улиц, сильная загрязнённость питьевых вод сточными нечистотами из бань – наличность всех этих условий порождает в городе высокую степень заболевания и смертность, особенно среди детей», – констатировал тогдашнее санитарное состояние города «Торгово-промышленного календарь».

Начавшаяся Первая мировая война ещё более обострила давно назревшую проблему. Документы Исторического архива Омской области донесли до нас «Прошение Омской городской управы к коменданту города Омска», написанное 9 сентября 1914 г., в котором говорилось:

«Семинарская площадь, часть Казачьей и ипподром с первых дней мобилизации были заняты новыми частями и лошадьми. Некоторые из этих площадей от войск и лошадей освобождены, очень засорены назьмом, мусором и разными отбросами, а также убраны с них коновязи, почему городская управа просит Ваше Высокоблагородие сделать со своей стороны зависящее распоряжение об очистке названных площадей и ипподрома от навоза, мусора и отбросов, а также об уборке коновязей, кроме городских».

И в довоенные годы, уже при советской власти «мусорная» проблема также стояла весьма остро. Окончательно омичи смогли её решить только к 1950-1960-ым годам, когда Омск по праву приобрёл славу «города-сада».

Александр Лосунов, историк-краевед, председатель ОРОО «Достояние Сибири»