Марина Есипенко: «Я принцесса Турандот в третьем поколении»

Заслуженная артистка России, одна из самых востребованных актрис Театра имени Вахтангова – родом из Омска.

Ее называют подлинно вахтанговской актрисой с особой харизмой и сдержанно-элегантным женским шармом. А для поклонников авторской песни она в первую очередь жена барда Олега Митяева – впрочем, признанная прима одной из лучших столичных сцен на это не обижается: жена так жена.

Быть кондуктором или артисткой

– Марина, это правда, что омский режиссер Любовь Ермолаева предсказала вам будущее вахтанговской актрисы, когда увидела во Дворце пионеров в «нежном» возрасте?

– Да, это правда. Я играла Питера Пэна. Театральной студией руководила Надя Козлова, ученица Любови Иосифовны Ермолаевой. Надя собиралась уезжать поступать в театральный институт, мы сделали ей тетрадку на память с фотографиями и пожеланиями. Ермолаева увидела мою фотографию и спросила: «А что это за мальчик у тебя такой?». Надя ответила: «Это не мальчик, а девочка». И тогда Любовь Иосифовна сказала такие пророческие слова, и я почему-то в них сразу поверила.

– С самого детства мечтали стать актрисой?

– Нет, больше всего я хотела быть кондуктором, чтобы бесплатно ездить на трамвае. Или медсестрой, как мама. Но при этом еще совсем маленькой девочкой я устраивала для соседей барака, в котором мы жили, какие-то представления. Помню, носилась с метлой. И все меня называли артисткой. Так и пошло, кто-то меня вел и решал за меня.

– Как же случилось, что вы, первая девочка из Омска, поступившая в Щукинское училище с первой попытки, забрали документы и вернулись домой?

– Юношеский максимализм и, наверное, сибирский характер. После школы я хотела работать, а не учиться. И решила: попробую поступить, а там посмотрю. У меня ведь в Омске был Театр поэзии Ермолаевой, где я играла и Нину Заречную в «Чайке», и Ирину в «Утиной охоте». Жалко было бросать. А через год появилась такая мысль: поступлю, отучусь в Москве и вернусь в Омск. Но Бог распорядился иначе. И я поняла, что должна держать марку омской театральной династии, в которой и Михаил Ульянов (он из Муромцево и Тары, а мои предки из Седельниково), и Люба Полищук. И вновь поступила. А сегодня сама удивляюсь: поступить в Щукинское училище без блата, влиятельных родственников, связей – и уехать! Это ж надо было на такое решиться.

Похожая на Юлию Борисову

– Марина, часто говорят, что вы с народной артисткой СССР Юлией Борисовой похожи. Как вы считаете, имеется в виду внешнее сходство или творческое?

– Я считаюсь принцессой Турандот в третьем поколении. Сначала эту роль играла Цецилия Мансурова, затем Юлия Борисова, потом я. Но я не скажу, что повторяю творческую судьбу Борисовой. Как-то в гримерке после спектак-ля «Без вины виноватые» мы с Юлией Константиновной обсуждали эту тему. Она спрашивает: «Почему мне все говорят, что мы с вами похожи?» Я отвечаю: «Меня тоже все замучили этим сравнением. Наверное, так Бог пошутил». Какие-то интонации, голосовые вибрации повторяются. Я сама не слышу, а окружающие слышат. Вот и нашего артиста Володю Симонова сравнивают с Юрием Яковлевым. Театры выбирают любимые типажи – может быть, в этом дело.

– У Юлии Борисовой были выдающиеся роли, помимо Турандот – заглавные в спектакле «Миллионерша», фильме «Посол Советского Союза», неповторимая Настасья Филипповна в «Идиоте». Могли бы эти роли быть вашими?

– Если б были такие роли – большое счастье. А Юлия Борисова не только прекрасная русская артистка, но и уникальная по своим человеческим достоинствам женщина. Высоконравственный человек, каким был и Михаил Александрович Ульянов. И это счастье, что были и есть такие соратники, которые навсегда для меня пример – и актерского, и жизненного пути.

– Вы много играли с вахтанговским мэтрами...

– И продолжаю играть. Прекрасные партнеры, люди, которые всегда поддержат, приподнимут, если буду падать духом. Михаил Александрович всегда заботился, чтобы у меня были хорошие роли, чтобы я держалась в репертуаре. Он обо всех заботился без исключения.

Без шумихи и самопиара

– Театр им. Евгения Вахтангова называют солнечным. Что это для вас значит? В чем суть вахтанговского стиля?

– Об этом много спорят: что такое вахтанговское, что – мхатовское. Вечная борьба идет. Наше – яркая театральность, наполненная глубоким содержанием. Может быть глубокий спектакль, но занудный и скучный. А вахтанговское – это смех сквозь слезы. И мудрость режиссеров, которые ставят на актеров так, что, кажется, режиссер здесь ни при чем. Не жесткий диктат постановщика, а союз творческих людей: режиссера, артистов, автора и иже с ними – работников всех цехов без исключения. Как говорит Юлия Константиновна в роли Кручининой в спектакле «Без вины виноватые»: «Спасибо всем, всем, всем, кто стоит на этом поприще и помогает творить это прекрасное дело – театр».

– А какая традиция Вахтанговского театра вам кажется особенно важной?

– Я всегда говорю: у вахтанговцев одна группа крови. Все профессионалы очень высокого уровня. И если врач, учитель, водитель становятся большими мастерами своего дела – это по-вахтанговски. И еще у нас есть традиция некоей закрытости – от шумихи, рекламы, самопиара.

– Вы помните, как вы вступили в это сообщество?

– Был показ всего курса. Кого взять в театр, решал худсовет. Я не знаю, что говорили за закрытыми дверями. Ситуация была сложной: годом раньше руководитель моего курса Евгений Рубенович Симонов ушел с поста худрука, пришел Ульянов. Рана еще не затянулась. Но меня взяли.

– У вахтанговцев особые отношения с Омском, где театр работал в эвакуации.

– Это я поняла еще на вступительных экзаменах. Председатель комиссии Владимир Георгиевич Шлезингер спросил, откуда я. «А… из Омска!». И я увидела, как на секундочку члены приемной комиссии унеслись куда-то в своих воспоминаниях. Не знаю, сыграло ли это какую-то роль в моей судьбе, как и то, что для Ульянова слово «земляки» имело особое значение. Или я очень сильно поверила в слова Ермолаевой: «Эта девочка будет в Театре Вахтангова»? Но все сложилось именно так.

Аплодисменты для тещи

– Когда вы познакомились с Олегом Митяевым, вы знали его как барда?

– Знала. Мы и встретились впервые на фестивале авторской песни.

– Олег Митяев часто приезжает в Омск, потому что вы его привозите сюда?

– Да, конечно (смеется). Я не имею к этому никакого отношения!

– А вы с мужем приезжаете на концерты в Омск?

– Нет, потому что дочь Даша учится в школе. Ей 13 лет. Кто-то должен быть рядом. Я думаю, что омичи любят Олега Митяева так же, как люблю его я. Я ведь поклонница его творчества. В Омске на концерты приходит моя мама. Муж ее обязательно поднимает с места, говорит слушателям: «Поприветствуйте, пожалуйста, это моя теща». Мне это, конечно, приятно.