Евгений Соколов: «Я научился наслаждаться работой»Артист Государственного Омского русского народного хора Евгений Соколов вернулся из шестимесячного гастрольного тура по городам США и Кении. Он был участником международного проекта Soul («Душа»).
Артист Государственного Омского русского народного хора Евгений Соколов вернулся из шестимесячного гастрольного тура по городам США и Кении. Он был участником международного проекта Soul («Душа»).
«Душа» – национальный проект – Евгений, расскажите, пожалуйста, о проекте. – Организация, которая его проводит, называется Singers of United Lands – «Певцы Объединенных Земель». Аббревиатура – SOUL («Душа»), что отражает смысл проекта. Ежегодно с 2002 года происходит отбор четырех вокалистов, обязательно с четырех континентов, из четырех стран. За 10 лет приняли участие в проекте певцы из 40 стран. Я был первым вокалистом, приехавшим из России. – Как вы попали в «Певцы Объединенных Земель»? – История началась несколько лет назад. Когда шла реконструкция Концертного зала, вместе с английским специалистом по акустике в Омск приехала переводчица. Она и рассказала, что есть такой проект. Об этом объявили на репетиции хора. Спросили: есть желающие? Условие было – молодой вокалист со знанием английского. Несколько человек подняли руки, в том числе и я. Вообще-то, английским языком я не владел, в школе у меня был французский. Но подумал: полгода впереди, выучу. Подготовил резюме, сделал с оркестром запись песни «Снежочки» – старинной казачьей, распевной, она давно в репертуаре Омского хора. Но из Москвы в США документы опоздали к конкурсу, когда уже были выбраны вокалисты из других стран. На следующий год ко мне обратились с вопросом, не хочу ли я снова участвовать в отборе. Согласился, получил добро руководства филармонии. Какой был конкурс – не знаю до сих пор. Но меня выбрали, а вместе со мной вокалиста из Ирландии и девушек из Гватемалы и Филиппин. Такой получился квартет: я – тенор, Джон Кеннеди – баритон, Мария – альт, Майлин – сопрано. Но когда 26 декабря 2012 года я улетал в США, я еще не знал, с кем буду работать. – Какими были ваши первые впечатления? – Пожалел о своей самонадеянности: выучил много английских слов, а грамматика хромала. Понимал людей не с первого раза. И все свое свободное время тратил на английский. Нам ведь нужно было не только петь, но и проводить презентации своих стран. Через три-четыре месяца общался уже свободно. – Легко ли вы спелись и сошлись с другими участниками квартета? – Сначала мы две недели, без выходных, репетировали. И Маркус Лапротт, организатор проекта, послушав нас, сказал, что наши голоса очень хорошо сливаются. Работали слаженно. А если возникали проблемы – все-таки менталитеты и взгляды на жизнь разные – собирались вместе с турменеджером и разрешали все вопросы. Это оказалось очень эффективным: не таить, обсудить вслух, что у кого на душе. «Вставайте, люди русские...» – Где вы выступали? – Мы объехали 20 восточных штатов США. Работы было очень много. В 50 городах мы выступали на городских фестивалях, в школах, колледжах, университетах, библиотеках, в церквях разных конфессий, в общественных центрах, пансионатах, госпиталях. Бывало до десяти презентаций в день. Нам полагалось два выходных в неделю, но, как правило, один из них занимал переезд, знакомство с хозяевами дома, где мы останавливались. Мы жили не в гостиницах, а в семьях. Потом отправились в Кению, где побывали в трех городах. – Чем презентация отличалась от концерта? – Нужно было не только петь, но и рассказывать о культуре своих стран, отвечать на вопросы. Обычно на презентацию отводится час, но однажды работали три часа. Сложно было, если кто-то из четверых заболевал (я один был все время здоров). Пока кто-то из нас ведет презентацию своей страны, другие не отдыхают – подпевают, мы выучили песни друг друга. Кроме того, мы работали с хорами. – Какое выступление особенно запомнилось? – В Новом Орлеане нужно было разучить русское музыкальное произведение с академическим хором. А я еще в Омске подготовил классические «Белолицы, румяницы» Сергея Рахманинова и кантату «Александр Невский» Сергея Прокофьева. И вот я, по образованию хормейстер, разучиваю кантату с певцами Нового Орлеана: «Вставайте, люди русские…» Объясняю характер этого произведения и чувствую: не понимают. История США не так сурова, как наша. На территорию страны не приходили захватчики. Я говорю: «Представьте, что на вас напали враги. Вы созываете всех, у вас нет выбора». Кантату «Александр Невский» мы исполнили на русском в огромном католическом соборе при университете Нового Орлеана, и прозвучала она очень хорошо. – Выходит, были просветителем. А послом русской культуры себя чувствовали? – Ну это громко сказано! Я рассказывал о России, о Сибири. Даже показывал картинки с изображением сибирских животных. Основательно готовился, чтобы отвечать на вопросы об истории России. – Были такие, что вас поразили? – Однажды мальчик спросил: «Сколько людей выжило после падения челябинского метеорита?» Ну и то поразило, как мало американцы знают о Второй мировой войне. Считают, что на ней погибло около 7 миллионов. Я говорю: наши потери – 28 миллионов. Рассказал историю своей семьи. Моя бабушка четырехлетним ребенком с мамой была вывезена из блокадного Ленинграда. В поезд попала бомба, бабушку спасли, но больше она никогда не встретилась со своей матерью. А в семье деда было 16 детей, после войны осталось только трое. Я говорил, что у нас в России война затронула каждую семью. «Калинка» на все времена – Какая русская песня больше всего нравилась слушателям? – «Калинка». Когда работал с детскими хорами, ее мы чаще всего исполняли. Дети хорошо запоминали. В Детройте репетировали «Калинку» с огромным хором, по группам в течение 7 часов. Получилось здорово. И еще всем очень нравилась моя балалайка. – Вы ведь артист хора, а не оркестра. Когда на балалайке научились играть? – Занимался два месяца перед поездкой. Выучил небольшой репертуар, но постарался играть его качественно. Я полюбил этот инструмент, когда услышал игру известного московского балалаечника Алексея Архиповского. И у нас в Омске есть свой виртуоз – Виктор Шурыгин. У него, кстати, балалайка императорского двора. У меня была попроще – ленинградского завода, мне ее дал артист Омского хора Андрей Богонников. Вот когда послушал настоящих мастеров, понял, что такое балалайка. Очень красивый звук, и этот народный инструмент все может. Балалайка неизменно вызывала большой интерес и восхищение. – А произведения из репертуара Омского хора приходилось исполнять? – Конечно. Например, «Сударушку». И вместе с Джоном из Ирландии мы исполняли песню «Русская Поляна». – Вот это да! И как звучала мощная песня целинников за океаном? – Замечательно, патетически, мы исполняли ее в конце концертов. А перед этим я, конечно, рассказывал слушателям о целине. Американцам очень важно сначала понять, что будем петь. «Мы были командой» – Слушатели в Америке и Кении отличаются от наших? – Они эмоциональнее, у нас всегда более сдержанная реакция. В Америке вообще большой интерес к культурам других народов. Жалеют, что история собственной культуры невелика. Нашу считают очень глубокой. Удивило, что в каждом доме, где мы жили, обязательно есть фортепиано. Однажды в семье музыкантов мальчик 11 лет взял мои ноты и с листа стал играть Рахманинова. А его сестра учится игре на скрипке. Если кто-то думает, что американцы все время проводят у телевизора и компьютера, то мы убедились, что это не так. Любят собираться вместе, ходят на концерты – на наши собиралось до 600 человек. Особенно любят музыку в южных штатах. – А у вас было время для культурных впечатлений? – Сходили на бродвейский мюзикл. Впечатлил масштаб спектакля, декорации. Но я поклонник другого театра. Очень люблю омскую драму. – Что особенно запомнилось из поездки в Кению? – Нас принимала консерватория, и мы работали в жюри конкурса, в котором принимали участие 12 школ. Это было интересно и необычно. – Полгода за границей. О чем скучали? – О близких, о нашей еде. Пропустил аттестацию в Омском хоре, и сейчас предстоит ее проходить. – А чему научились? – Умению четко планировать свою жизнь. Наш тур был организован очень хорошо. Я подумал: неплохо бы и нам научиться такому рационализму. И еще. Ты полгода не принадлежишь самому себе, иногда бывает тяжело, устаешь. Но ты сделал такой выбор, значит, нужно наслаждаться работой, иначе сломаешься. И мы были командой, наслаждались работой вместе. Это большой опыт. ©
|