86-летняя пенсионерка считает своим долгом помогать участникам СВО.
Клавдия Михайловна Мохова – сирота Великой Отечественной войны. Ее отца мобилизовали в 1941 году. Он воевал под Ленинградом, был разведчиком. Потом попал в окружение и ушел в партизаны. А в январе 1942 года погиб.
Без отца
– Мама осталась одна с пятью ребятишками, – рассказывает Клавдия Михайловна. – Моему старшему брату исполнилось на тот момент одиннадцать лет. Сестрам – девять, семь и пять лет. А мне, младшей, – три года. Дедушек и бабушек у нас не было. И как только смогла мама нас прокормить, не знаю. Жили мы очень бедно, хотя мама много работала, ведь в войну люди трудились не по часам – по солнцу. Я проснусь – уже мамы нет. Она возвращается с работы – я сплю. А до работы ей надо было еще и печь истопить, еду нам на весь день приготовить. Ну, какую еду? Из продуктов у колхозников тогда были картошка да овощи. Так мама картошку прямо с кожурой натрет, в жаровню большущую выложит, поставит в русскую печь – и уходит.
Поэтому с малого возраста Клава была приучена к самостоятельности и многое умела делать сама. Уже в шесть лет научилась вязать, в девять – связала себе кофту. А к шестому классу без машинки, вручную, сшила школьную форму, украсив ее беленьким воротничком.
– Покупать одежду нам было не на что. Приходилось мастерить своими руками. У нас в деревне портниха жила, тетя Луша. Мамин двоюродный брат с ней в войну в Москве познакомился и увез к себе. Я, бывая у них, видела тети Лушины выкройки. И запоминала – у меня зрительная память хорошая была. Так и начала шить, – говорит Клавдия Михайловна.
Вообще, от нужды она бралась за что угодно. Будучи еще школьницей, даже охотилась на кротов, чтобы получить кротовьи шкурки и сдать их государству.
– Мне было 12 лет. И мы с сестрой двоюродной, которая меня на год младше, лазили весной по болоту, ловили этих зверьков. Прямо там, в воде, снимали с них шкурку. А дома я вырезала из дерева остренькие шпильки. Прибивала шкурки шпильками на дощечки и ставила сушиться. Сборщик, который их закупал, платил по рубль двадцать пять за шкурку. Он же и ткань возил. Так я на вырученные за кротов деньги сама купила себе ткань. И сшила из нее то самое школьное платье с белым воротничком, – вспоминает Клавдия Мохова.
Своя семья
Замуж за своего парня Сашу восемнадцатилетняя Клава выходила в телогрейке – пальто у нее не было. Но после свадьбы молодой муж, работавший трактористом-машинистом, купил ей и пальто, и швейную машинку. А свекровь подарила хромовые сапоги. Трудолюбивая невестка родителям мужа пришлась по душе. И они Клаву баловали. Cвекор, часто бывавший по делам в райцентре, всегда привозил ей оттуда какой-нибудь подарок.
– В общем, мы стали жить хорошо, – говорит Клавдия Михайловна.
У них с мужем родилось трое детей. И они использовали любую возможность, чтобы дополнительно заработать. Держали большой огород, корову. Молока корова давала много. Клавдия из него взбивала масло, сметану, делала творог и продавала. Кроме того, шила всей округе модные расклешенные платья. И своих ребятишек полностью сама обшивала: тогда, в эпоху тотального дефицита, в магазинах ведь ничего купить было нельзя.
– Помню, в детстве мы всегда засыпали под звук маминой швейной машинки, – рассказывает дочь Клавдии Моховой Светлана.
А ведь Клавдия Михайловна не была домохозяйкой. Много лет отработала в военизированной охране ТЭЦ-4 начальником бюро пропусков. Имеет трудовые награды, в том числе звание «Ветеран труда РФ».
При этом пенсия у нее небольшая, потому что незадолго до выхода на заслуженный отдых ей пришлось перевестись из начальников в стрелки. Муж тогда серьезно заболел, был прикован к постели и, в конце концов, впал в кому. Нужно было за ним ухаживать.
– Так пенсию мне насчитали, иcходя из той зарплаты, которую я получала как стрелок, – сокрушается Клавдия Михайловна.
Дом
Она признается: всегда боялась бедной старости, ведь говорят же в народе, что «какое детство, такова и старость». Поэтому прилагала много усилий, чтобы у нее все было по-другому.
И, уже выйдя на пенсию, умудрялась, откладывая «по копеечке», заниматься обустройством большого (70 квадратов) семейного дома в Александровке Омского района, который они с мужем строили своими руками. У детей и внуков принципиально никогда ничего не просила, говорила: «Пока могу, все буду делать сама».
– Я и колодец новый построила, – рассказывает Клавдия Михайловна. – И газовое отопление провела – тогда это за плату делалось. Окна сменила. Крышу на доме и на избушке рубленой, которая в ограде стоит, перекрыла.
Но два года назад из-за нарушений при проведении сварочных работ в поселке случился большой пожар, 26 домов cгорели дотла. В том числе и дом Моховых.
Сейчас Клавдия Михайловна живет на окраине Нефтяников. В многоэтажке с лифтом, в двухкомнатной квартире, купленной на деньги, которые она получила от государства как погорелец. Квартира – уютная, c хорошим ремонтом, утепленной лоджией, где в деревянном ящике уже растет урожай огурчиков. И наверное, пожилому человеку здесь, в квартире, жить комфортнее. Но Клавдия Михайловна все равно тоскует по сгоревшему дому. И не только потому, что всю жизнь прожила на земле. Там, в огне, сгорело все, что связано с историей семьи, памятью о родных людях. Семейные фотографии. Семейные награды. Мамин сундук и мамин комод. Cтаринный стол, привезенный из Минской губернии, откуда мамина семья уехала, cпасаясь от голодомора. Во время переезда этот стол стоял на телеге. И маленькая мама под ним сидела, как в шалаше. Угольный самовар, за которым на мамин день рождения собиралась вся семья, накрыв стол прямо в ограде. Деревянная старинная маслобойка. Ткацкий станок. И много чего еще.
Cогреть солдата
Клавдия Михайловна тяжело переносила эту потерю. И, по ее словам, не сойти с ума ей помогло то, что она взялась вязать носки для бойцов на передовой.
За событиями в Донбассе пенсионерка cтала следить еще в 2014 году, задолго до начала СВО. И очень переживала из-за того, что там гибнут мирные люди.
– Я сама – безотцовщина. И понимаю, как это горько, когда дети теряют родителей. И еще я люблю свою Россию. Поэтому решила посильно помочь ребятам, которые воюют, – говорит она.
Клавдия Михайловна связала для бойцов СВО 50 пар теплых носков. И в каждую из них вместе с дочерью заботливо вложила по паре хлопчатобумажных.
– Шерстяные носки на голое тело не греют, – поясняет она. – Для тепла надо обязательно надеть сначала тонкие, бельевые. Поэтому Света пошла и купила их. И мы эти тонкие носки внутрь шерстяных вставили.
Клавдия Мохова от чистого сердца часто одаривает разных людей носочками своего изготовления. И ей это в радость и в удовольствие.
