Жизнь, полная самоотдачи и надежд
К 60-летию освоения целины.
К 60-летию освоения целины.
2 ммарта 1954 года было принято постановление ЦК КПСС «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель».
В Омской области целинные и залежные земли были в основном в Русско-Полянском и Нововаршавском районах, частично в Черлакском, Полтавском, Павлоградском и совсем немного в Одесском и Таврическом районах – всего 500 тысяч гектаров. Были созданы совхозы «Сибиряк», «Цветочный», «Южный», переименованный потом в «Целинный». Позже были образованы еще восемь новых совхозов.
Поднимать омскую целину приехали шесть тысяч комсомольцев из разных городов страны. Столько же отправились на новые земли из Омска и других районов области.
В «Омской правде» освоение целины стало главной темой газеты в 1954 -1956 годах. Сводки с полей, цифры и факты, рекомендации ученых СибНИИСХОЗа. Репортажи, аналитические корреспонденции и очерки, написанные лучшими перьями газеты и молодыми журналистами, и сегодня читаются на одном дыхании. В них судьбы людей и атмосфера жизни, полной самоотдачи и надежд.
Сдавая материал в номер, наши коллеги Татьяна Гончарова, Петр Ребрин, Зинаида Кириллова, Александр Яценко, Григорий Дубиков, Нина Бушкова, Александр Козорез написали коллективный портрет покорителей целины. Историю освоения целины мы сегодня воспроизводим по их публикациям.
Здравствуй, земля целинная
Сегодня в это трудно поверить, но уже в марте 1954 года в Омскую область прибыли 640 человек из Москвы. Нынче движение, наоборот, с окраин в столицу. А тогда на перроне Казанского вокзала под музыку оркестра провожали поезда, полные молодыми людьми, которые всю дорогу пели «Вьется дорога длинная, здравствуй, земля целинная».
Вот только один пример. Владимир Бороздин, Константин Романов и его жена Антонина Романова работали вместе в одном из министерств, жили в удобных квартирах в центре столицы, получали хорошую зарплату. И от всех этих благ – на целину! Перед отъездом изучали наш край по книгам. Знали про ураганы, снежные и пыльные бури, про летний зной и зимнюю стужу. Знали, что будет трудно, и были готовы к этому.
«Из Омска нас направили в Черлакский район. «До места мы проехали 200 километров, из них более ста – по льду Иртыша, – написали в заметке в районную газету супруги Романовы. – Куда ни глянешь – всюду простор. Степь да степь кругом… Какое большое богатство хранит эта степь! В скором времени она даст миллионы пудов драгоценного зерна, золотой пшеницы. И приятно будет трудиться, сознавая, что выполняешь почетное дело».
Такие же чувства испытывали в Сибири ее первопроходцы, потом спустя век-другой – переселенцы из европейской части страны.
Саша Палюткин, электрослесарь автозаводского радиуса Московского метро, привез с собой в Сибирь семена цветов, охотничье ружье, порох, целый пуд дроби. Приехал с директором нового совхоза «Сибиряк» Петром Крутиковым и несколькими комсомольцами в пустое поле и восторженно сказал: «Здесь будет город заложен!». Им предложили более обжитое место под будущую центральную усадьбу – на базе отделения Дробышевского совхоза, где было несколько домов, кузница. Но решили: «Если строить, так все заново!».
Сибирское гостеприимство вызывало удивление.
– 13 марта ночью мы приехали в Черлакский совхоз, – рассказывали москвичи В. Сусарев, М. Толмачев и их товарищи. – Для нас были приготовлены ужин, общежитие, постели. Через день мы уже начали заниматься на курсах трактористов. Этот теплый прием, товарищеская помощь в учебе и труде помогли нам сразу войти в дружный коллектив совхоза. Пройдет немного времени, и на целинных землях рядом с опытными механизаторами мы поведем мощные трактора. С нетерпением ждем этого дня, чтобы показать на деле свою готовность и способность к большой и напряженной работе. Трудиться будем от зари до зари.
Ребята были искренни, они действительно мечтали не о материальных благах, а о свершениях. Между прочим, чистые постели, столовые с сытными деревенскими обедами и ужинами кое-кого даже разочаровали. Ведь они готовились жить в палатках на снежном поле.
Герои и экстремалы
Из Кирова на омскую целину весной 1954-го прибыло 400 человек, из Ульяновской области – 256. Вслед за ними – молодые люди из Ленинграда, Горького, Ярославля, Рязани, Перми, Пензы.
Володя Рекордатов и Юрий Ушаков из города Молотова (Перми) окончили строительный техникум и работали на стройке: один старшим мастером, другой мастером. Весь март читали в газетах новости о целине и втайне от родных мечтали оказаться там, на новых землях. Наконец набрались духу и признались. Начальник участка категорически отказал в просьбе отпустить с работы. Упрашивали весь апрель, а потом пошли в обком комсомола и добились желанных путевок. Родные говорили: хоть праздник дома проведите. А они ответили: «Отметим Первомай на целине!».
Не удалось. До нового совхоза «Сибиряк» добирались из Омска три дня. Ехали на машине по непролазной весенней грязи и воде. Под конец пути шли пешком, потому что мотор заглох. Пришли мокрые, в сапогах, полных воды. А за плечами – котомки и ружья. Директор их встретил так:
– Почему пешком? Почему мокрые? За утками гонялись? Наверное, охотники, беспочвенные романтики?
Друзья не обиделись, они читали, что сибиряки – суровые люди. И, честно говоря, очень хотели, чтобы их считали сибиряками. Это по-мужски. А директор уже имел основание для иронического отношения к «романтикам». Сельский труд – тяжкий, однообразный. И один из приехавших романтиков-энтузиастов как-то заявил: «Мы приехали сюда переживать трудности, а не работать!». Так и ляпнул, а потом уехал. Сегодня таких, как он, назвали бы экстремалами, а тогда окружающие использовали обидные слова «попутчики» и «дезертиры». Впрочем, таких было немного.
А трудностей хватало. В новых совхозах были и палатки. Весна 1954-го выдалась затяжной – с бурями, метелями, неистовыми ветрами. Как писала газета, весна здесь, как и люди, с боем пробивалась на целину. Укрыться от капризов стихии в брезентовом убежище – испытание.
Но рядом были люди, в присутствии которых хныкать было стыдно. В совхозе «Сибиряк» Владимир Дзюба в 7 часов утра садился за руль трактора, вечером мылся, переодевался в чистое, ужинал, слушал радио, беседовал с товарищами. Всегда улыбающийся, довольный строго установленным ритмом жизни. Все делал так, будто не было ни леденящего холода в палатке, ни трудных смен вчера, сегодня, завтра. И людям, приехавшим в Сибирь издалека, было возле этого молодого сибиряка домовито и спокойно. Владимир прихрамывал, и долго никто не знал, отчего. А когда узнали, едва поверили: «Такой молодой – и успел побывать на фронте? Не может быть, что не нога, а протез!».
Однажды летом к Владимиру из Сосновского совхоза, откуда Дзюба прибыл добровольцем, приехали его навестить мать, отец и младший братишка. Мать, увидев, как мало еще построено домов, сказала сыну: «Может, вернешься?» Он посмотрел на нее ласково и снисходительно, как на человека, который не может понять простых вещей. И матери стало ясно, что это совсем ненужный разговор.
А бригадир колхоза имени Мичурина Русско-Полянского района Николай Хорошман – герой под стать Алексею Маресьеву. Сержант, возглавляя орудийный расчет во время боев за Латвию, был тяжело ранен. В 20 лет стал инвалидом, лишившись обеих ног, кисти левой руки и четырех пальцев правой. Но научился садиться на лошадь, работал объездчиком, конюхом. А на целине возглавил полеводческую бригаду.
Продолжение в следующем номере.
Мнения
Зинаида Котельникова (Кириллова):
В «Омской правде» я работала с 1948 года. В 1954-м приезжаю из отпуска, который провела по путевке на Кавказе, а редактор Иван Дмитриевич Фадеев говорит: «Отправляйся в командировку в Русскую Поляну к Дубикову». Григорий Дубиков был заведующим отделом партийной жизни в газете. Мне дали редакционный фотоаппарат «ФЭД», и я поехала. В командировке была месяц. Жили в кабинетах райкома. Ездили мы с Дубиковым по совхозам, писали материалы о целинниках за двумя подписями, отправляли в редакцию с попутными машинами. Если ездила одна и поздно возвращалась, Дубиков говорил: «Ну, девка, я за тебя так волновался».
Никакого редакционного транспорта, конечно, в командировках не было. Добирались на чем придется – в кузове грузовика, в телеге. До сих пор в памяти тот необыкновенный подъем, с которым работали первоцелинники. Урожай был прекрасным, как награда за трудности, которые пришлось испытать. Все этому радовались и переживали, как сумеют убрать.
Мы готовили и критические материалы. Особенно острой на уборке была проблема с транспортом. И мы с Дубиковым критиковали замначальника Облавтоуправления Вадима Котельникова. Я с ним не встречалась, а наш редактор Фадеев всегда говорил: «Если пишешь критический материал, обязательно посмотри человеку в глаза». Высказала свои сомнения Дубикову, а он говорит: «Зато я с ним встречался». И убеждал меня, молодую журналистку, что приезжих целинников критиковать как-то неудобно, а своих можно.
Через год в Омске в компанию моих друзей был приглашен Вадим Котельников. Мы познакомились и вскоре поженились. Обидно за него было, когда меня наградили медалью за освоение целины, а мужа, фронтовика, обеспечивающего автотранспортом все целинные колхозы и совхозы, – нет. А в «Омской правде» были награждены медалями не меньше десяти журналистов, которые жили целиной, писали о ней очерки, а потом и книги.
2 ммарта 1954 года было принято постановление ЦК КПСС «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель».
В Омской области целинные и залежные земли были в основном в Русско-Полянском и Нововаршавском районах, частично в Черлакском, Полтавском, Павлоградском и совсем немного в Одесском и Таврическом районах – всего 500 тысяч гектаров. Были созданы совхозы «Сибиряк», «Цветочный», «Южный», переименованный потом в «Целинный». Позже были образованы еще восемь новых совхозов.
Поднимать омскую целину приехали шесть тысяч комсомольцев из разных городов страны. Столько же отправились на новые земли из Омска и других районов области.
В «Омской правде» освоение целины стало главной темой газеты в 1954 -1956 годах. Сводки с полей, цифры и факты, рекомендации ученых СибНИИСХОЗа. Репортажи, аналитические корреспонденции и очерки, написанные лучшими перьями газеты и молодыми журналистами, и сегодня читаются на одном дыхании. В них судьбы людей и атмосфера жизни, полной самоотдачи и надежд.
Сдавая материал в номер, наши коллеги Татьяна Гончарова, Петр Ребрин, Зинаида Кириллова, Александр Яценко, Григорий Дубиков, Нина Бушкова, Александр Козорез написали коллективный портрет покорителей целины. Историю освоения целины мы сегодня воспроизводим по их публикациям.
Здравствуй, земля целинная
Сегодня в это трудно поверить, но уже в марте 1954 года в Омскую область прибыли 640 человек из Москвы. Нынче движение, наоборот, с окраин в столицу. А тогда на перроне Казанского вокзала под музыку оркестра провожали поезда, полные молодыми людьми, которые всю дорогу пели «Вьется дорога длинная, здравствуй, земля целинная».
Вот только один пример. Владимир Бороздин, Константин Романов и его жена Антонина Романова работали вместе в одном из министерств, жили в удобных квартирах в центре столицы, получали хорошую зарплату. И от всех этих благ – на целину! Перед отъездом изучали наш край по книгам. Знали про ураганы, снежные и пыльные бури, про летний зной и зимнюю стужу. Знали, что будет трудно, и были готовы к этому.
«Из Омска нас направили в Черлакский район. «До места мы проехали 200 километров, из них более ста – по льду Иртыша, – написали в заметке в районную газету супруги Романовы. – Куда ни глянешь – всюду простор. Степь да степь кругом… Какое большое богатство хранит эта степь! В скором времени она даст миллионы пудов драгоценного зерна, золотой пшеницы. И приятно будет трудиться, сознавая, что выполняешь почетное дело».
Такие же чувства испытывали в Сибири ее первопроходцы, потом спустя век-другой – переселенцы из европейской части страны.
Саша Палюткин, электрослесарь автозаводского радиуса Московского метро, привез с собой в Сибирь семена цветов, охотничье ружье, порох, целый пуд дроби. Приехал с директором нового совхоза «Сибиряк» Петром Крутиковым и несколькими комсомольцами в пустое поле и восторженно сказал: «Здесь будет город заложен!». Им предложили более обжитое место под будущую центральную усадьбу – на базе отделения Дробышевского совхоза, где было несколько домов, кузница. Но решили: «Если строить, так все заново!».
Сибирское гостеприимство вызывало удивление.
– 13 марта ночью мы приехали в Черлакский совхоз, – рассказывали москвичи В. Сусарев, М. Толмачев и их товарищи. – Для нас были приготовлены ужин, общежитие, постели. Через день мы уже начали заниматься на курсах трактористов. Этот теплый прием, товарищеская помощь в учебе и труде помогли нам сразу войти в дружный коллектив совхоза. Пройдет немного времени, и на целинных землях рядом с опытными механизаторами мы поведем мощные трактора. С нетерпением ждем этого дня, чтобы показать на деле свою готовность и способность к большой и напряженной работе. Трудиться будем от зари до зари.
Ребята были искренни, они действительно мечтали не о материальных благах, а о свершениях. Между прочим, чистые постели, столовые с сытными деревенскими обедами и ужинами кое-кого даже разочаровали. Ведь они готовились жить в палатках на снежном поле.
Герои и экстремалы
Из Кирова на омскую целину весной 1954-го прибыло 400 человек, из Ульяновской области – 256. Вслед за ними – молодые люди из Ленинграда, Горького, Ярославля, Рязани, Перми, Пензы.
Володя Рекордатов и Юрий Ушаков из города Молотова (Перми) окончили строительный техникум и работали на стройке: один старшим мастером, другой мастером. Весь март читали в газетах новости о целине и втайне от родных мечтали оказаться там, на новых землях. Наконец набрались духу и признались. Начальник участка категорически отказал в просьбе отпустить с работы. Упрашивали весь апрель, а потом пошли в обком комсомола и добились желанных путевок. Родные говорили: хоть праздник дома проведите. А они ответили: «Отметим Первомай на целине!».
Не удалось. До нового совхоза «Сибиряк» добирались из Омска три дня. Ехали на машине по непролазной весенней грязи и воде. Под конец пути шли пешком, потому что мотор заглох. Пришли мокрые, в сапогах, полных воды. А за плечами – котомки и ружья. Директор их встретил так:
– Почему пешком? Почему мокрые? За утками гонялись? Наверное, охотники, беспочвенные романтики?
Друзья не обиделись, они читали, что сибиряки – суровые люди. И, честно говоря, очень хотели, чтобы их считали сибиряками. Это по-мужски. А директор уже имел основание для иронического отношения к «романтикам». Сельский труд – тяжкий, однообразный. И один из приехавших романтиков-энтузиастов как-то заявил: «Мы приехали сюда переживать трудности, а не работать!». Так и ляпнул, а потом уехал. Сегодня таких, как он, назвали бы экстремалами, а тогда окружающие использовали обидные слова «попутчики» и «дезертиры». Впрочем, таких было немного.
А трудностей хватало. В новых совхозах были и палатки. Весна 1954-го выдалась затяжной – с бурями, метелями, неистовыми ветрами. Как писала газета, весна здесь, как и люди, с боем пробивалась на целину. Укрыться от капризов стихии в брезентовом убежище – испытание.
Но рядом были люди, в присутствии которых хныкать было стыдно. В совхозе «Сибиряк» Владимир Дзюба в 7 часов утра садился за руль трактора, вечером мылся, переодевался в чистое, ужинал, слушал радио, беседовал с товарищами. Всегда улыбающийся, довольный строго установленным ритмом жизни. Все делал так, будто не было ни леденящего холода в палатке, ни трудных смен вчера, сегодня, завтра. И людям, приехавшим в Сибирь издалека, было возле этого молодого сибиряка домовито и спокойно. Владимир прихрамывал, и долго никто не знал, отчего. А когда узнали, едва поверили: «Такой молодой – и успел побывать на фронте? Не может быть, что не нога, а протез!».
Однажды летом к Владимиру из Сосновского совхоза, откуда Дзюба прибыл добровольцем, приехали его навестить мать, отец и младший братишка. Мать, увидев, как мало еще построено домов, сказала сыну: «Может, вернешься?» Он посмотрел на нее ласково и снисходительно, как на человека, который не может понять простых вещей. И матери стало ясно, что это совсем ненужный разговор.
А бригадир колхоза имени Мичурина Русско-Полянского района Николай Хорошман – герой под стать Алексею Маресьеву. Сержант, возглавляя орудийный расчет во время боев за Латвию, был тяжело ранен. В 20 лет стал инвалидом, лишившись обеих ног, кисти левой руки и четырех пальцев правой. Но научился садиться на лошадь, работал объездчиком, конюхом. А на целине возглавил полеводческую бригаду.
Продолжение в следующем номере.
Мнения
Зинаида Котельникова (Кириллова):
В «Омской правде» я работала с 1948 года. В 1954-м приезжаю из отпуска, который провела по путевке на Кавказе, а редактор Иван Дмитриевич Фадеев говорит: «Отправляйся в командировку в Русскую Поляну к Дубикову». Григорий Дубиков был заведующим отделом партийной жизни в газете. Мне дали редакционный фотоаппарат «ФЭД», и я поехала. В командировке была месяц. Жили в кабинетах райкома. Ездили мы с Дубиковым по совхозам, писали материалы о целинниках за двумя подписями, отправляли в редакцию с попутными машинами. Если ездила одна и поздно возвращалась, Дубиков говорил: «Ну, девка, я за тебя так волновался».
Никакого редакционного транспорта, конечно, в командировках не было. Добирались на чем придется – в кузове грузовика, в телеге. До сих пор в памяти тот необыкновенный подъем, с которым работали первоцелинники. Урожай был прекрасным, как награда за трудности, которые пришлось испытать. Все этому радовались и переживали, как сумеют убрать.
Мы готовили и критические материалы. Особенно острой на уборке была проблема с транспортом. И мы с Дубиковым критиковали замначальника Облавтоуправления Вадима Котельникова. Я с ним не встречалась, а наш редактор Фадеев всегда говорил: «Если пишешь критический материал, обязательно посмотри человеку в глаза». Высказала свои сомнения Дубикову, а он говорит: «Зато я с ним встречался». И убеждал меня, молодую журналистку, что приезжих целинников критиковать как-то неудобно, а своих можно.
Через год в Омске в компанию моих друзей был приглашен Вадим Котельников. Мы познакомились и вскоре поженились. Обидно за него было, когда меня наградили медалью за освоение целины, а мужа, фронтовика, обеспечивающего автотранспортом все целинные колхозы и совхозы, – нет. А в «Омской правде» были награждены медалями не меньше десяти журналистов, которые жили целиной, писали о ней очерки, а потом и книги.
©
| URL: | http://omskregion.info/news/17938-jizn_polnaya_samootdachi_i_nadejd/ |
| Дата публикации: | 05/02/2014 07:40 |
| Автор: | Светлана Васильева |