«Лесной царь» для омских зрителей

В Музее изобразительных искусств им. М. А. Врубеля открылась выставка произведений выдающегося русского художника Ивана Шишкина.

Картины приехали из Казани

32 полотна прибыли в Омск из Государственного музея изобразительных искусств Республики Татарстан и Дома-музея Ивана Шишкина в Елабуге. Экспозицию дополнили картины художника и 40 графических работ из фондов Омского музея имени М. А. Врубеля.

Входишь в зал – и как будто попадаешь в лес. Он – на картинах, окна завешены фотопейзажами, и в звуковом оформлении – пение птиц. Выставка приглашает в путешествие по лесным тропинкам и по вехам биографии художника: в экспозиции представлены работы, отражающие творческий путь живописца, – от ранних, созданных после окончания Петербургской академии художеств, до мастерских, принесших Шишкину заслуженную славу.

Интересна история казанского собрания полотен. Две работы, подаренные Иваном Шишкиным товарищу по казанской гимназии и академии Александру Гине, попали в коллекцию от меценатки О. Александровой-Гейнс. Три полотна – из семьи казанского предпринимателя Петра Ушкова, с которым художник был знаком. Целая серия работ была собрана коллекционером Андреем Лихачевым. Две картины художник представил на выставке 1898 года в Казанской художественной школе и оставил в дар городу. Были закупки и безвозмездные передачи полотен музею в Москве. Сегодня в Казани – третья по величине коллекция произведений Ивана Шишкина после Третьяковской галереи и Русского музея.

Быть русским

Иван Шишкин родился в Елабуге, в купеческой семье, и первые удивительные пейзажи увидел из окон своего дома, стоявшего на высоком берегу реки Тоймы: место слияния речки с Камой, заливные луга, дубравы, вековой сосновый бор. За страсть к краскам мальчика прозвали в семье «мазилкой». Природа малой родины всегда была источником вдохновения: приехав в 1861 году домой после Академии художеств, Иван Шишкин написал 50 картин.

Но появились и другие любимые места. Среди них – монашеский остров Валаам. Шишкин, бывало, и лето проводил в монастыре. Земля, где, по преданию, ступала нога апостола Андрея Первозванного и высокий дух братии крупнейшей обители соединялись с суровыми девственными пейзажами, давала мощный творческий импульс.

Как положено было русскому художнику его времени, Иван Шишкин объехал и почти всю Европу. Но желания писать не было, не трогала душу художника всеми признанная красота. Он писал друзьям: «Полюбить природу чужого народа – что изменить своей церкви». Исключением стал только Дюссельдорф, где была сильная школа живописи. «Вид в окрестностях Дюссельдорфа» можно увидеть на омской выставке.

Иван Шишкин пережил много несчастий. Умерла молодая жена, двое детей. Он женился вторично – и снова тот же скорый печальный исход. Бывало, впадал в отчаяние.

Что же держало художника в творческом и жизненном тонусе? Ответ в интервью художника «Петербургской газете». «Главная черта моего характера? – Прямота, простота». «Мой идеал счастья? – Душевный мир». «Страна, в которой я хотел бы жить? – Отечество». «Мои любимые поэты? – Пушкин, Кольцов, Некрасов». «Мой девиз? – Быть русским. Да здравствует Россия!».

Илья Репин написал о встречах с Иваном Шишкиным в кругу друзей: «Громче всех раздавался голос богатыря Ивана Шишкина, как зеленый могучий лес, он заражал всех своим здоровым весельем, хорошим аппетитом и правдивой русской речью».

Богатырь умер в 66 лет, стоя за мольбертом в своей мастерской.

А «Мишек» написал Савицкий

«Певец русского леса», «лесной царь» – так художника называли еще при жизни. Он знал лес, как ботаник, и сохранял к нему восторженное отношение. Даже в дневнике писал об увиденных деревьях: «великолепные ивы», «сосны богатые», «чудный дубовый лес». Как никто, он умел передать разные состояния природы – полуденный зной, вечернюю романтику, утреннюю свежесть. Изучал каждый стебель, травинку, листик. За особую тщательность проработки деталей Шишкиным и восторгались, и критиковали, находя в этом излишество, которое портит целостное впечатление. Впрочем, иные работы критики находили схожими с импрессионистскими не столько по технике мазка, сколько благодаря сильному чувству восторга и ликования от красоты.

Художественный критик Адриан Прахов так написал о Шишкине: «Он влюблен во все своеобразие каждого дерева, каждого куста, каждой травки, и, как любимый сын, дорожащий каждою морщиною на лице матери, он с сыновней преданностью, со всей суровостью глубокой, искренней любви передает в этой дорогой ему стихии лесов все до последней мелочи, – с уменьем истинно классическим».

Интересен ли Шишкин нашим современникам? Конфетная обертка «Мишек», увы, сыграла злую шутку. Есть впечатление, что художника все знают, и картина кажется лубком. Мишек, кстати, в шишкинский пейзаж вписал художник Константин Савицкий. Такое совместное творчество было естественной практикой среди друзей-художников того времени. Шишкин глубже, интереснее представления о нем по этой картине. Он притягателен и сказочен, как сам объект его творчества. Стоит посмотреть на выражение сосредоточенного углубления и счастья на лицах зрителей его картин.

А критиков и сегодня, конечно, хватает. Писательница Татьяна Толстая, например, подняла на смех героиню своей передачи за признание в любви к Шишкину. Потому что Шишкин плохой художник», – безапелляционно заявила ведущая «Школы злословия». Кто, с ее точки зрения, хороший, писательница не пояснила, но можно догадаться. А я вспомнила, как привела пятилетнюю дочку в музей на выставку модного художника, а она потянула меня в зал постоянной экспозиции, к Шишкину: «Вот такие картины я люблю». Устами младенца…

Пусть будут поиски нового художественного языка, и при этом гармония великого Ивана Шишкина пусть остается с нами.

Выставка в Омске, кстати, «работает» как предприятие. Два месяца экспозиции расписаны по часам. Приходят группы школьников, студентов. Творчество Ивана Шишкина – это наследие, которое нельзя потерять.