Василий Майстепанов: «Омичи переезжают жить в наш район»

Медаль за управление

– Василий Иванович, на недавней Всероссийской выставке «Золотая осень» в Москве вы отмечены золотой медалью. Что это за награда?

– Медаль присуждена за победу в конкурсе «Эффективное управление сельскими территориями на муниципальном уровне». И является оценкой работы всей нашей управленческой команды.

– Что особенного сделала ваша команда, чтобы ее опыт отметили в масштабах страны?

– Знаете, когда два месяца назад нам предложили поучаствовать в этом конкурсе, я тоже задал вопрос: ну что у нас есть такого, чтобы хвастать перед другими? На самом деле позитивного происходит немало. Например, по производству молока мы стабильно восьмые-девятые в области. Суммарный надой составляет сегодня 45 тонн, хотя потребляем мы максимум 7–8 тонн. В социальном плане тоже стараемся не сдавать позиций. Допустим, в деревне Каракуль сохранили начальную школу. Считаем, возить 6–7-летних ребятишек на целый день в среднюю школу в Уленкуль было бы неправильным.

А в деревне Яланкуль до сих пор работает школа-девятилетка, хотя там всего девять учеников. Ведь если ее закрыть, население просто разъедется. По возможности сохраняем и ФАПы. А там, где сегодняшние нормативы не позволяют держать медработника, оставляем в населенном пункте помещение, куда раз или два в неделю приезжает фельд-шер. Практически во всех населенных пунктах работают дома культуры. Недавно открыли такой культурный очаг в Уленкуле, где его никогда прежде не было. К «Королеве спорта» в 2012 году восстановили районный спортивный зал. В этом году начали модернизацию ЖКХ. И Александр Лихачев, возглавляющий региональное общество защиты прав потребителей в сфере ЖКХ, признал наш опыт заслуживающим внимания.

Иск в суд и мировое соглашение

– Но, насколько мне известно, меры, принятые в жилищно-коммунальном хозяйстве района, население встретило в штыки. На вас жаловались во все инстанции, включая приемную Президента РФ. Не обошлось и без судебных разбирательств.

– Да, свою долю негативной славы я получил. Хотя единственное нарушение, которое было допущено, состоит в том, что уведомить людей об изменении системы отопления нам следовало не за четыре месяца, а за восемь.

– В чем суть ваших коммунальных нововведений?

– Подводя итоги прошлого отопительного сезона, мы подсчитали, что у нас в сельской местности пять котельных откровенно убыточны. Общая сумма убытков составила 700 тысяч рублей. Неплатежи населения – еще 200 тысяч. Естественно, встал вопрос, как дальше это все содержать? И после тщательных расчетов было принято решение о децентрализации теплоснабжения. Причем с людей мы не потребовали ни копейки, все сделали на бюджетные деньги. Вместо центрального отопления в трех многоквартирных домах трех населенных пунктов – Шипицыно, Красный Яр и Ингалы – провели в квартиры автономное электроотопление. А в селе Шипицыно, кроме этого, еще 550 метров нового водопровода положили методом горизонтального бурения. То есть не выкопав ни одной ямы, не повредив ни одного палисадника. В каждой квартире теперь стоит индивидуальный счетчик тепла. Для жильцов установлены специальные тарифы на отопление, значительно более низкие, чем на электроосвещение. И сейчас люди платят за отопление на 20 процентов меньше, чем платили бы по старой системе.

– Но если плюсы столь очевидны, почему народ недоволен, может, его недостаточно информировали?

– Дело не в этом. Я вам приведу такой любопытный пример. В Ингалах кочегарами котельной, которую мы стали закрывать, работали четыре человека, проживавшие в доме, который эта котельная отапливала. То есть им шла зарплата, и они могли без учета брать из батарей воду на технические нужды: для стирки, уборки. Понятно их желание все оставить по-старому. После жалоб на самодура-главу, который собирается оставить людей без тепла, к нам выехала целая делегация с проверкой. А закончилось все мировыми соглашениями. Жалобщики в итоге согласились: то, что мы делаем, правильно.

Доходы и расходы

– Сколько у вас финансовых рычагов для эффективного управления территорией?

– Ну, примерно 12–15 процентов от желаемого. Судите сами: сегодня в консолидированном бюджете района только 21 процент собственных доходов. И не потому, что мы глупые или не хотим работать. А потому, что значительная часть налогов, собираемых на территории, уходит в другие уровни бюджетов. Нам остается то, на чем сильно не разбогатеешь: часть НДФЛ и земельный налог. А ведь Большеречье – не Омский район, не Любино и не Азово, где земля нарасхват и вся поделена на кусочки. У нас сегодня почти 30 тысяч гектаров невостребованной земли. И оформлять ее никто не хочет.

Пришел четыре года назад один инвестор, который решил показать, как вести сельское хозяйство, но через год сбежал. Денег нам не хватает. И всегда приходится тщательно взвешивать, куда направить те средства, которые у нас есть. Скажем, на ремонт и строительство дорог нам выделено около пяти миллионов рублей. Но что такое пять миллионов, если у нас от въезда до выезда из района – 130 километров по трассе да внутрирайонных дорог 360 километров. Поэтому мы с депутатами райсовета решили в первую очередь отремонтировать дорогу, ведущую к районной больнице. Больница всем нужна. А если дороги не будет, автобусы не смогут подъехать. Так же и в других вопросах – имеющиеся небольшие средства направляются в самые «узкие» места.

– А туризм дает какой-то приток средств?

– Дает. В прошлом году, к примеру, наш зоопарк посетили 120 тысяч человек. Правда, в сам бюджет доход минимальный. Только от НДФЛ. Но есть еще другая сторона вопроса: занятость населения. У нас в зоопарке работают 40 человек, в «Старине сибирской» – еще 80. Плюс туристов надо кормить, они же не привозят еду с собой. А это тоже рабочие места, заработная плата. Так что туризм нужно развивать, сомнения нет. И для меня сейчас наиважнейшая задача – найти инвесторов и начать в Большеречье строить гостиницу на 120–150 мест. Сегодняшняя наша гостиница тянет, как я шучу, лишь на ползвезды. Это обычная советская общага.

Газовая перспектива

– Вы ставите себе здесь какие-то конкретные сроки?

– Думаю, в течение года с инвестором вопрос решим. Потому что как никогда реально существует перспектива принятия решения о газификации района. Именно с газификацией я связываю дальнейшее развитие территории. Уже встречался с предпринимателями, готовыми в случае прихода газа сделать на свои средства проект и построить две тысячи домов, потому что эти дома будут покупаться.

– Откуда такая уверенность?

– Все элементарно. От города до Большеречья – два-три часа езды на машине. Чистая природа. Прекрасный берег. Зона отдыха с кедровой рощей. У нас есть деревня Боровянка, самый обычный населенный пункт. Но на сегодняшний день горожане построили там 20 домов и на яхтах ходят туда из города. Люди, которые уезжают с Севера, тоже с удовольствием покупают у нас квартиры. Одна из основных наших проблем – отсутствие нормального источника теплоснабжения. Но как только в нашу сторону пойдет газ, поверьте, поселок будет развиваться по-другому.

– А в главную отрасль экономики района – сельское хозяйство – стараетесь привлечь кадры?

– Да, у нас есть традиция – каждый год в середине сентября мы везем школьников 9–11-х классов в наши лучшие хозяйства. Хотим, чтобы ребятишки видели, что современная техника есть не только в телевизоре, чтобы гордились своими родителями. И, конечно, надеемся, что кто-то тоже придет работать в отрасль. Но выскажу личную точку зрения, как обеспечить приток в АПК молодежи. Сегодня в районе нет проблемы с педагогами и медиками, все укомплектовано на 100 процентов. С сельским хозяйством сложнее.

Когда молодой человек туда приходит работать, мы можем обеспечить его жильем только по программе «Молодая семья». А если у него нет семьи? И потом, по этой программе бюджет предоставляет на строительство 70 процентов средств. Остальное молодой специалист должен найти самостоятельно. Но каким образом? У меня есть другая идея. Мы его отправили учиться, сами тем временем построили ему жилье под ключ. А когда он вернулся, еще и надбавку к зарплате сделали из районного бюджета. Дальше он отработал, допустим, три года – получает право приватизировать дом. Другого способа решения кадрового вопроса в сельском хозяйстве я не вижу. Сам, кстати, именно так приехал в район. Мне сказали: вот тебе квартира, вот тебе зарплата, живи, работай. С тех пор прошло почти 30 лет, и я до сих пор здесь живу.