Апрель — хороший месяц, чтобы вспомнить «агитатора, горлана, главаря» — поэта Владимира Маяковского. Чтобы еще и напомнить молодым омичам, что «Маяковский» — это не только кинотеатр.
14 апреля 1930 года самый яростный трибун Октябрьской революции и самый беззаветный певец cоветской власти Владимир Маяковский, как спел об этом Владимир Высоцкий, «лег виском на дуло». Самоубийство как поэтическая метафора.
Для литераторов уровня Маяковского такие понятия, как смерть, малоприменимы — так, деталь яркой биографии. Тем более что свое присутствие в третьем тысячелетии Владимир Владимирович Маяковский, конечно, сумел четко обозначить. Институт мировой литературы им. Горького РАН подготовил новое 20-томное издание произведений Владимира Маяковского. Российская академия наук и издательство «Наука» уже выпустили первые три тома. На подходе — четвертый. Это, пожалуй, самое полное из мыслимых издание Маяковского. Оно, кстати, называется не «собрание сочинений», а «собрание произведений». Владимир Маяковский был чрезвычайно плодовит не только как поэт.
В этом собрании сочинений впервые будут опубликованы работы Маяковского-художника: лубки, плакаты, лозунги, реклама, «Окна сатиры РОСТА» в их уникальном единстве рисунка и текста. Отдельный том посвящается живописи и графике Маяковского.
В этом отношении Маяковский, уже «наступивший на горло собственной песне», вполне традиционен. Он и его единомышленники удачно подхватили и утилизировали для нужд революции посконный русский лубок. Жанр удивительно доходчивый и наглядный в силу примитивности.
Но сетовать на это сегодня вряд ли стоит: советские авангардисты наследовали той культурной традиции, которой могли. Ну не было в силу исторических причин в России ренессанса! Так что на то время ультрановаторские «Окна сатиры РОСТА» в изобразительности подражали архаичному лубку в текстах не менее архаичной частушке. Просто Маяковский наполнил эти вполне привычные для простых людей формы новым, революционно-советским содержанием.
Об этой метаморфозе поэта из литературных нигилистов в номенклатурные глашатаи блестяще высказался «красный» классик Максим Горький: «Он (Маяковский. — Прим. ред.) тоже фасадный, и я его, того, непролетарского, обожаю!»
А вот «белый» классик Иван Бунин был в оценках творчества, да и личности Владимира Маяковского, совсем уж резок. Так и называл автора стихов о «Советском паспорте» — Идиотом Полифемовичем. Это было еще детское прозвище Володи Маяковского в кутаисской гимназии.
«Были оба (поэт Маяковский и циклоп Полифем) тоже довольно прожорливы и весьма сильны своим одноглазием», — кроет пролетарского пиита нобелевский лауреат.
И что любопытно, эти оценки по-своему справедливы. Пролетарская революция была актом абсолютного эпатажа в отношении царской России, и поэтому в качестве пропагандистов ей были потребны эпатажники. Законченные и неисправимые. Таким, собственно, и был Владимир Маяковский. И может, не стоило бы его вспоминать спустя 85 лет после кончины, если бы не одно обстоятельство. Владимир Маяковский абсолютно и безусловно поэтически талантлив (просто не рискнул употребить слово «гениален»). Созданная им литературная, если можно так выразиться, философия русского антиэстетизма пережила своего создателя. И продолжилась, как утверждают некоторые критики, например, в Иосифе Бродском. Так и говорят: «Маяковский обозначил тенденцию, Бродский — утвердил результат».
Но и эти изыски больше для литературоведов, и возникает вопрос: для чего нам сегодня тратить огромные деньги и переиздавать пролетарского поэта в постсоветской стране?
А вот здесь напрашиваются как минимум два соображения. Первое: это своеобразная дань гениальному пиарщику-пропагандисту. Именно в таких по-настоящему бескорыстных и верных глашатаях сегодня в России снова нужда. Нужда в патриотах не за деньги, но за идею.
И второе: нам очень необходимы непредвзятые, объективные и неангажированные сатирики-обличители. Без визгливости и кликушества. Критики, которые видят недостатки, указывают на них и предлагают варианты решений. Без злорадства. Но в любом случае новое издание Маяковского — это еще и хороший подарок всем, кто не утратил вкус к настоящей поэзии. Россия — литературоцентричная страна, и переиздание советского классика нам об этом напомнит.
Сергей Брысин
Для литераторов уровня Маяковского такие понятия, как смерть, малоприменимы — так, деталь яркой биографии. Тем более что свое присутствие в третьем тысячелетии Владимир Владимирович Маяковский, конечно, сумел четко обозначить. Институт мировой литературы им. Горького РАН подготовил новое 20-томное издание произведений Владимира Маяковского. Российская академия наук и издательство «Наука» уже выпустили первые три тома. На подходе — четвертый. Это, пожалуй, самое полное из мыслимых издание Маяковского. Оно, кстати, называется не «собрание сочинений», а «собрание произведений». Владимир Маяковский был чрезвычайно плодовит не только как поэт.
В этом собрании сочинений впервые будут опубликованы работы Маяковского-художника: лубки, плакаты, лозунги, реклама, «Окна сатиры РОСТА» в их уникальном единстве рисунка и текста. Отдельный том посвящается живописи и графике Маяковского.
В этом отношении Маяковский, уже «наступивший на горло собственной песне», вполне традиционен. Он и его единомышленники удачно подхватили и утилизировали для нужд революции посконный русский лубок. Жанр удивительно доходчивый и наглядный в силу примитивности.
Но сетовать на это сегодня вряд ли стоит: советские авангардисты наследовали той культурной традиции, которой могли. Ну не было в силу исторических причин в России ренессанса! Так что на то время ультрановаторские «Окна сатиры РОСТА» в изобразительности подражали архаичному лубку в текстах не менее архаичной частушке. Просто Маяковский наполнил эти вполне привычные для простых людей формы новым, революционно-советским содержанием.
Об этой метаморфозе поэта из литературных нигилистов в номенклатурные глашатаи блестяще высказался «красный» классик Максим Горький: «Он (Маяковский. — Прим. ред.) тоже фасадный, и я его, того, непролетарского, обожаю!»
А вот «белый» классик Иван Бунин был в оценках творчества, да и личности Владимира Маяковского, совсем уж резок. Так и называл автора стихов о «Советском паспорте» — Идиотом Полифемовичем. Это было еще детское прозвище Володи Маяковского в кутаисской гимназии.
«Были оба (поэт Маяковский и циклоп Полифем) тоже довольно прожорливы и весьма сильны своим одноглазием», — кроет пролетарского пиита нобелевский лауреат.
И что любопытно, эти оценки по-своему справедливы. Пролетарская революция была актом абсолютного эпатажа в отношении царской России, и поэтому в качестве пропагандистов ей были потребны эпатажники. Законченные и неисправимые. Таким, собственно, и был Владимир Маяковский. И может, не стоило бы его вспоминать спустя 85 лет после кончины, если бы не одно обстоятельство. Владимир Маяковский абсолютно и безусловно поэтически талантлив (просто не рискнул употребить слово «гениален»). Созданная им литературная, если можно так выразиться, философия русского антиэстетизма пережила своего создателя. И продолжилась, как утверждают некоторые критики, например, в Иосифе Бродском. Так и говорят: «Маяковский обозначил тенденцию, Бродский — утвердил результат».
Но и эти изыски больше для литературоведов, и возникает вопрос: для чего нам сегодня тратить огромные деньги и переиздавать пролетарского поэта в постсоветской стране?
А вот здесь напрашиваются как минимум два соображения. Первое: это своеобразная дань гениальному пиарщику-пропагандисту. Именно в таких по-настоящему бескорыстных и верных глашатаях сегодня в России снова нужда. Нужда в патриотах не за деньги, но за идею.
И второе: нам очень необходимы непредвзятые, объективные и неангажированные сатирики-обличители. Без визгливости и кликушества. Критики, которые видят недостатки, указывают на них и предлагают варианты решений. Без злорадства. Но в любом случае новое издание Маяковского — это еще и хороший подарок всем, кто не утратил вкус к настоящей поэзии. Россия — литературоцентричная страна, и переиздание советского классика нам об этом напомнит.
Сергей Брысин
©
