«Хочу рассказать о семейных реликвиях, которые были переданы мне моей мамой Киселевой (Буриковой) Марией Яковлевной...
Это коробка из-под конфет 1912 года, выпущенная к 100-летнему юбилею Бородинского сражения, и фотография военнопленного австрийца, подаренная семье моей мамы в 1915 году.
Родилась Мария Яковлевна в 1904 году. Отец ее, Киселев Яков Евстрафьевич, являлся членом РСДРП и за свою партийную деятельность был сослан в Красноярск, позже семья оказалась в Омске. Здесь дедушка работал краснодеревщиком, он был столяром высокого класса, делал мебель. Супруга его Татьяна, хоть и была домохозяйкой, обстирывала состоятельных людей. Один из них и подарил ей в 1912 году большую жестяную коробку с конфетами Московской паровой фабрики конфет и шоколада Д. Ф. Константинова. Надо сказать, что по тем временам для семьи моей мамы это был просто роскошный подарок. Потому эти конфеты выдавали детям только по праздникам. Вот и ждали они сначала Рождество, потом Крещение, Святки, и так до самой Пасхи.
На коробке выполнены замечательные гравюры со сценами Бородинского боя. Но все мое детство лично меня волновало другое: почему на ней изображен портрет Наполеона, а не Кутузова, выигравшего Бородинское сражение. Мария Яковлевна говорила, что сохранила эту коробку в память о своем детстве, теперь я храню ее в память о маме. А моя дочь Наташа, в свою очередь, уже просила эту коробку у меня, считая ее нашей семейной реликвией.
Что касается фотографии австрийского военнопленного, с ней связана была такая история. Всем известно, что в Первой мировой войне на стороне немцев воевали австрийцы. Так вот пленные австрийцы, а также чехи, немцы, венгры жили в Омске с конца 1914-го до конца 1915 года. Проживали они в казармах, а использовали их труд в том числе и на строительстве. Знаю, что в районе СибНИИСХоза ими был построен большой амбар, который простоял здесь почти девяносто лет. Также они трудились в Омске на строительстве казарм. Недавно прочитала в «Омской правде» о жизни военнопленных в нашем городе сто лет назад. И хочу сказать, что от своей мамы я тоже знаю, что власти относились к ним достаточно гуманно: из дома эти люди получали посылки, могли свободно ходить по городу, посещали даже рестораны и театр.
В один из холодных январских дней 1915 года двое военнопленных австрийцев постучались в дом Киселевых на Атаманском хуторе, в районе железнодорожного вокзала. В тридцатиградусный мороз они попросились погреться, но моя бабушка их не пустила. В это время она лепила пельмени и отвлекаться на чужих людей не захотела. Они ушли. И тогда 10-летняя Мария, высказав свое несогласие со мнением взрослого человека, что по тем временам было недопустимо, накинув только шаль, выскочила на улицу и побежала их догонять. Позже мама рассказывала, что они не хотели возвращаться, но, видя, что ребенок не уходит и мерзнет на морозе, вернулись. Удивительно, но бабушка не только не отругала маму, а незваным гостям разрешила погреться, но еще и напоила их горячим чаем. С тех пор они стали к Киселевым приходить. А когда в ноябре 1915 года уезжали на родину, один из них, Кароль Франц Юзофович, оставил моим родственникам свою фотографию на память.
Хочу сказать, что моя мама была очень интересным человеком. И судьба у нее была необычной. К примеру, в женскую гимназию она ходила всего один день. Отдали их с сестрой в гимназию, когда маме уже было девять лет, но в тот день они что-то натворили, и в наказание в школу их больше не пустили. Но мама особенно не расстраивалась, больше всего она любила читать и в этом возрасте уже читала Пушкина, Дюма, Вальтера Скотта. Удивляло другое: она никогда не изучала химию, физику, а, поступив в медицинский политехникум, где одним из преподавателей был Марк Соломонович Рабинович, окончила его на одни пятерки, несмотря на очень высокие требования к обучению в этом заведении. Я удивлялась, как же она смогла освоить за короткое время школьную программу. А мама считала, что ей повезло при поступлении: попала в льготный набор, где требовалось написать только сочинение.
Примечателен и другой факт ее биографии. В молодости Мария Яковлевна была комсомольской активисткой. А в 20 – 30-е годы прошлого столетия они собирались в здании напротив театра драмы, где сейчас находится Музей изобразительных искусств имени Врубеля. Зимой это здание приходилось отапливать самим, и комсомольцы приносили из дома дрова, чтобы протопить ту часть здания, которую они занимали. Так вот мама в морозы пешком ходила через весь город с Атаманского хутора к драмтеатру с дровами. Пела моя мама вместе со своей сестрой Ольгой и в первом составе Омского русского народного хора, у нее было второе сопрано. Позже она вступила в партию, верила в нее до последнего своего дня.
Всю жизнь мама была принципиальным и ответственным человеком. После окончания медицинского техникума трудилась в Крутинском районе, во время войны работала в одном из омских госпиталей. После войны ее назначили заведующей детской молочной кухней, а затем старшей медицинской сестрой поликлиники. Всегда пользовалась уважением коллег».
Виктория Николаевна Федорова
