Зуфар Толбеев: «Сочинять танцы можно и на диване»

Государственный Омский русский народный хор отправился в гастрольный тур, посвященный 65-летию коллектива, по 18 городам России. Накануне отъезда главный балетмейстер, заслуженный артист России, заслуженный деятель искусств России Зуфар Толбеев рассказал нашему обозревателю, чем Омский хор будет удивлять страну и как рождаются трюки и хороводы русской пляски.

И в отпуске – к станку

– Зуфар Ягфарович, два года назад, начав работу в Омском хоре, вы поставили амбициозную задачу превзойти в танцах лучшие народные коллективы страны, в том числе хор им. М. Е. Пятницкого, ансамбли «Березка» и им. И. Моисеева. Ансамбль Моисеева – это же такая вершина мастерства…

– Так и есть. Но я имел в виду не только мастерство танцоров, но и новаторство в хореографии, постановке, театрализацию. Иные прославленные коллективы со временем становятся похожи на музеи. А на старом запасе долго жить нельзя, нужно двигаться вперед. Есть номера, которые с годами становятся лучше, как вино, а иные превращаются в «уксус».

– Вы сразу увидели потенциал коллектива?

– Я приехал из Вологды в Омск в 2013 году на аттестацию балетной группы. И увидел, что Омский хор находится в очень хорошей форме. Тогдашний директор филармонии Василий Иванович Евстратенко предложил мне должность главного балетмейстера, а я сначала категорически отказался. Я тогда работал режиссером в Вологодской филармонии, и меня все устраивало. Кроме того, жена – заведующая отделением в детской больнице, сын – кадет. Переезжать в Омск не входило в мои планы. Но я видел, что Омскому хору нужно развитие, новое дыхание. И с художественным руководителем Александром Константиновичем Зобовым мы, что называется, одной крови. Сегодня в народном искусстве тренд – театрализация, создание программ со сквозным действием, как в кино, полифонией, как в музыке. Концерты, в которых чередуются песни и танцы – дело прошлое. А я окончил курс режиссуры в Петербургской театральной академии. Было интересно начать работу в таком коллективе.

– Перевезли семью в Омск?

– Пока нет, но, думаю, скоро это случится. Мне недавно выделили служебную квартиру.

– Чем, на ваш взгляд, силен Омский хор?

– Сохранением традиций. И особым отношением к профессии. Люди, находясь в отпуске, приходят позаниматься у станка, чтобы поддержать форму. Приходят на работу на час раньше, остаются после репетиций. Мало где можно такое увидеть. Есть установка: ты каждую репетицию должен чего-то достичь. Так становятся фанатами своего дела и добиваются успехов.

Русские трюки в брейк-дансе

– Вы сами в прошлом артист. Как выбрали русский народный танец?

– С 7 лет занимался в кружке. Я из Магнитогорска. В металлургических городах почему-то очень большой интерес к народному искусству. Могу обобщать потому, что работал балетмейстером в Череповце. А до того 13 лет работал в Красноярском ансамбле танца.

– Были танцором-трюкачом?

– Без ложной скромности скажу, что считался хорошим трюкачом, делал по 6 – 7 трюков, поэтому и объездил с ансамблем полмира.
– Русский мужской сценический танец – один из самых сложных в мире?

– Еще до революции движения усложнялись, появлялись элементы гимнастики, а в 20 веке на пике популярности народных коллективов шла такая волна среди мужчин-танцоров – переплясать друг друга, превзойти в технике.

– Брейк-данс отдыхает?

– Это, конечно, особая субкультура, но я вижу, что на ее развитие повлияли и наши коллективы, которые всегда с восторгом принимали на Западе. Я вижу в брейк-дансе элементы, которые были изобретены в России 200 лет назад: разножки, бочонки, ползунки.

– Обидно, что сегодня не свои, а чужие танцы популярны у молодежи?

– А нужно сделать так, чтобы снова ввести их в моду. В Кемеровской области, например, и сегодня развивается народный танец. Через русский танец можно выразить все чувства: горе, радость, любовь, ненависть. Народная культура очень богата, и она – в генах.

– Премьеры Омского хора: «Зимние сибирские забавы», «Золотодобытчики», «Омская ярмарка» очень понравились омичам. Удивительно, что и хор танцует.

А балет запоет?

– Он уже подпевает. Но научить танцам можно всех, а для пения нужны слух и голос, не у всех есть, танцорам достаточно чувства ритма.
– Как сочиняется хореография? Вы сами протанцовываете будущее произведение?

– Профессионализм балетмейстера-постановщика не в том, чтобы скакать в зале, это, может быть, 10 процентов работы. Основная же – когда лежишь, фантазируешь, придумываешь лексику.

– То есть можно работать и на диване?

– Не можно, а нужно. Я воспринимаю свою работу, как творчество художника, который пишет картины. Только вместо красок у меня – артисты.

– Как родилась композиция «Золотодобытчики»? В Прииртышье-то золото не мыли.

– Но с омского севера, из Тары, отправлялись артели на Лену, Енисей. Это очень интересная история, над которой в свое время работала еще Елена Владимировна Калугина. Александр Зобов нашел ее записи и продолжил работу над музыкой. Были артели фартовые, были и неудачники. Фартовые носили шаровары огромного размера, квадратные сапоги, парчовые портянки – такой шик. Никто еще об этом не рассказывал со сцены.

Рок-балет с Шевчуком

– В ваших танцах немало юмора. Но нет штампов, вроде: высокая девушка, маленький кавалер в кадрили.

– Я терпеть не могу, когда русских людей показывают идиотами. Первая задача такого коллектива, как Омский хор, – прославлять людей, которые живут на этой земле, показывать, какие песни поют, каков у сибиряков характер. Это можно делать и с юмором, но без пошлости. Омский хор – это визитная карточка области.

– Вы говорите о любви к народной культуре, а на своей страничке в социальной сети называете лучшей группу «ДДТ». Почему? У вас был опыт сотрудничества с Юрием Шевчуком?

– Я никогда не интересовался рок-культурой, а тут попался диск группы «ДДТ». Начал слушать и подумал: это же все про меня. Музыка Шевчука показалась мне танцевальной, и я почувствовал в ней народные корни. Тут и возникла идея рок-балета. Как человек порядочный, я позвонил Юрию Шевчуку, попросил разрешения использовать его музыку. Он говорит: «Первый раз у меня спрашивают разрешения, обычно так берут. Что вы хотите сделать?». Я рассказал про идею балета, как близки его песни моему поколению, которое родилось в Советском Союзе, а в перестройку оказалось на перепутье. Он человек творческий, заводной. Говорит: «Интересно! Зовите меня». Ну, после этих слов я на него и насел. Я руководил в Череповце Русским национальным театром при ОАО «Северсталь». Там под фонограмму и поставил рок-балет «Я получил эту роль». Юрий Шевчук приезжал, смотрел. Для него Череповец – особый город. Здесь он жил больше года, в безденежье, здесь начал писать песни. Этот спектакль мы показывали в зале «Октябрьский» в Петербурге, фрагменты – в «Олимпийском» в Москве. Мне было интересно осваивать современную хореографию.

– На эстраде в ходу пренебрежительное слово «подтанцовка». Даже если певец безголосый, а танцоры хороши. Есть ли в Омском хоре высокомерное отношение к балетным?

– Нет. Никто не тащит одеяло на себя. Есть моменты, когда главное действующее лицо на сцене – певцы-солисты, есть, когда балет или оркестр. А вместе мы все работаем на Омский хор.

– Где вы уже побывали на гастролях с Омским хором?

– В городах Сибири. После выступления в Новосибирском оперном театре руководитель Сибирского хора прислал в Омск делегацию для изучения опыта. Был в Венеции. Танцевали под фонограмму, уже и на бис выступили, а публика не отпускает, аплодирует 10 минут. Что делать? Музыки-то нет. Артисты вышли и без сопровождения повторили трюки. А венецианская публика требовательная, эстетская.

– А вы каких зрителей любите?

– Омские зрители очень нравятся. Благодарные, из поколения в поколение воспитанные на любви к коллективу. Не бросили Омский хор в тяжелые для него времена, поддержали. У нас всегда аншлаги. За неделю порой билетов не достать, а они недешевы. Я считаю: главное достижение Омского хора – это его зрители.