Десятилетний Виталик поднимается по лестнице тяжело, двумя руками держась за перила. Как старик. Сначала ступает правой ногой, потом подтягивает левую - она плохо сгибается. Ожоги зажили, и на их месте образовались страшные рубцы, стягивающие кожу.
Десятилетний Виталик поднимается по лестнице тяжело, двумя руками держась за перила. Как старик. Сначала ступает правой ногой, потом подтягивает левую - она плохо сгибается. Ожоги зажили, и на их месте образовались страшные рубцы, стягивающие кожу. Рядом тяжело дышит бабушка - Любовь Тимофеевну, энергичную пенсионерку, сильно подкосило несчастье с внуком. Прошлым летом два подростка облили бензином и подожгли Виталика. Хотели снять крутое видео и выложить его в Интернете.
Почти как брат…
До августа прошлого года Любовь Тимофеевна с Виталиком мечтали о кадетском корпусе - мальчишка рос сильным, крепким и не по годам умненьким. А теперь желание одно - чтобы поскорее зажило изуродованное тело. У Виталия сожжено 20 процентов кожи - все ноги от пяток до паха. На животе и руках - красные пятна, еще не зажившие до конца. Отсюда брали здоровую кожу для пересадки.
Крепкий организм и спас мальчишку. Ожоговый шок, клиническая смерть, три операции… Он всего месяц как дома. С августа прошлого года живет в больницах и санаториях. Чтобы как-то отвлечь мальчика, родные, скинувшись, купили ему ноутбук. Виталику скучно просто резаться в «стрелялки», потому он изучил все функции компьютера, жаль, разобрать не позволили. Но сидеть на месте спокойно он не может - больная кожа сильно зудится. Чесать ее нельзя, потому он просто перебирает ногами, даже сидя. В классе для него специально установили конторку, за которой он стоит на уроках.
Его обидчики учатся в той же школе № 60. Только в другом классе - в седьмом. Они не ерзают на уроках - у них ничего не болит и совесть не мучает. 15 августа 2011 года 14-летний Михаил Шилов и 13-летний Андрей Зайцев, как обычно, позвали Витальку играть на улице. Мама была на работе - она, хоть в детстве и получила инвалидность, став глухонемой, трудится на агрегатном заводе. Должность называется красиво: «оператор», но работа тяжелая - целый день на ногах, по локти в химрастворе - моет детали. Устает так, что и пообщаться с сыном не всегда сил хватает. Так что все лето Виталька - с бабушкой. Она в этот день тоже была занята - делала заготовки на зиму из урожая, собранного с маленького ухоженного огородика рядом с домом. Мальчишка воспользовался тем, что бабушке некогда - побежал играть с Мишкой и Андрюхой. Если б Любовь Тимофеевна знала, не отпустила бы. Уж очень ей не нравилась эта дружба. Хотя понимала: ровесников в округе нет, с младшими внуку скучно. Боялась, что хорошему Мишка не научит. Откуда? У Шиловых семья большая: дети, внуки. Был ли у Мишки отец, неизвестно, но сестер-братьев у него четверо. Один из старших в тюрьме - четверть века дали. За что, соседи толком не знают, только перешептываются: изнасиловал и убил женщину. И «дым коромыслом» у них - дело обычное, и милиция частенько «в гости» наведывается. И хотя младшее поколение Шиловых периодически совершает набеги на соседские огороды, с ними никто не связывается. Поначалу пытались выговаривать главе оравы Людмиле Ивановне Шиловой, ныне официальной пенсионерке, а раньше - просто домохозяйке. Да она отвечала уж больно рьяно. Если перевести с нелитературного, звучало примерно так: «Лучшее - детям!» Правда, соседи так и не поняли, почему при этом огород любительницы детей цветет исключительно бурьяном.
Андрей Зайцев - парнишка поскромнее. Родители вполне интеллигентные - мама, Людмила Михайловна, работает рецептурщицей на фабрике «Сладонеж», отчим, кажется, в милиции. Правда, им тоже некогда мальчишкой заниматься, вот он и связался с Мишкой. Больше всего Любовь Тимофеевна боялась, что старшие научат внука курить - их за этим занятием заставали не раз. Поймала как-то Мишку, стала выговаривать: «Ты зачем к Витальке вяжешься? Что тебе от него надо?» Тот носом пошмыгал: «Да он мне как брат». Кто же знал, чем закончится это «братство»…
«Расскажешь - будет еще хуже»
Мишка, как рассказывает Виталий, сразу стал уговаривать его «устроить шоу». Причем роли разделили «по-братски». Витальке подожгут кроссовки, Андрей будет смотреть, а Мишка - снимать на мобильник. Потом, мол, в Интернете выложим ролик - круто будет. 9-летний мальчонка крутизны не хотел. Тем более что в прошлом году такой фокус они уже опробовали. И хоть тотчас же затушили, приятного мальчику показалось мало. Но, во-первых, как рассказывает Виталик, Мишка клятвенно обещал, что вернет ему все игрушки, взятые «взаймы», а их за годы соседства накопилось немало. А во-вторых, Виталий вообще парень покладистый:
- Уговаривали, уговаривали, мне надоело. Я и согласился, чтоб скорее отвязаться.
Психологи утверждают, что ребенок до 12 лет не в состоянии просчитывать последствия своих поступков. А Мишке с Андреем было к тому времени уже 14 и 13. Готовились к огненной феерии они основательно - предварительно сходили к однокашнику на другую улицу, попросили хороший телефон с видеокамерой. Тот, Мишку хотя и побаивался, не дал - соврал, что в ремонте. Зайцев вынес из дома пол-литра бензина в стеклянной банке. Виталька было насторожился, но Мишка его тотчас успокоил: «Не бойся, это газировка».
«Газировкой» полили 9-летнему мальчику не только кроссовки, но все джинсы чуть ли не до пояса. То ли в расчетах ошиблись, то ли хотели, чтоб горело жарче. Мишка поднес зажигалку…
Ребенок вспыхнул мгновенно. Дикая боль и паника сначала свалила на землю, потом инстинкт самосохранения погнал к колонке. Старшие шли сзади. Мишка, как потом сгоряча признался в милиции, щелкал фотоаппаратом мобильника. Виталька кричал и горел. Включить воду сил не было. Он катался по земле, а «братья» помогали потушить огонь… пинками. Благо, крики услышали соседи, выскочил мужчина, помог дотушить мальчика, поднял на ноги, повел домой. Друзья провожать не стали. Сквозь боль Виталик слышал, как Мишка шипел: «Расскажешь кому-нибудь, что это я, еще хуже будет».
Бабушка выскочила навстречу, будто кто подтолкнул. От внука шел дым и пахло горелым мясом. Пока вызывала «скорую» да набирала холодную воду в ванну - в неблагоустроенном доме это целое дело, мальчонка катался по полу от боли, причитая в шоке: «Ой, что же я тебя не послушал, прости, спаси»…
Жизнь Виталика висела на волоске. Целый месяц он лежал в реанимации, потом перевели в другую больницу. Кожа на ногах буквально спеклась, встать на них было невозможно. Он не мог есть от боли - на руках и животе вырезали лоскуты для пересадки. Мама глотала слезы, бабушка корила себя: «Не углядела», а он терпел - не кричал и не плакал. Когда, наконец, в октябре отпустили домой, не мог сидеть, а стоял, только согнув колени.
Шилов с Зайцевым сначала отчаянно врали - мол, видели, как поджигал Витальку некий Олег с 1-й Северной. Потом признались во всем. Впрочем, после того, как дело приняло серьезный оборот - в январе Центральный районный суд отправил 14-летнего Михаила Шилова на месяц в Центр временного содержания несовершеннолетних правонарушителей, а 13-летнему Андрею Зайцеву родители наняли адвоката, показания изменили. Стали уверять, что они тут ни при чем, и Виталик все сделал сам - сам облил себя бензином, сам поджег. Ведь прямых свидетелей происшествия не было. Значит, они просто стояли рядом - из любопытства. А статьи для несовершеннолетних о предупреждении младших об опасности еще не придумали.
«Совсем обнаглели»
Впрочем, статьи для юных поджигателей людей тоже нет. В прокуратуре пришли к выводу, что действия Шилова и Зайцева подпадают всего лишь под «Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности». Ведь умысла навредить у них не было - просто хотели снять полыхающего ребенка на мобильник. Зайцеву только 13, до уголовной отвественности не дорос, а Шилову, хоть и 14, но тюрьма ему грозила бы только в том случае, если бы преступление было признано тяжким. Поджечь человека для того, чтобы дать всему миру полюбоваться на его мучения - это преступление не тяжкое. Любопытство, как считает наш гуманный к преступникам закон, не порок, даже если при этом объект исследования - человек. Тем более что, по словам Ольги Плотниковой, начальника отделения по делам несовершеннолетних ОП № 10 УМВД России по городу Омску, Зайцев и Шилов изменились:
- Михаил вел себя в Центре хорошо, соблюдал режим и другие правила, в общении был корректен со всеми: и с персоналом, и с другими детьми. По поводу случившегося оба переживали. Они остаются под пристальным вниманием полиции. Занятия не пропускают, по всем предметам успевают. Видимо, для них это послужило уроком.
Учителя школы № 60, впрочем, насчет обоих своих учеников не обольщаются. И если Зайцева называют, в общем, парнем неплохим, только очень подверженным чужому влиянию, то Шилову предрекают криминальное будущее. Жалеют Виталика и себя тоже - судя по всему, горя с этими учениками им еще хлебнуть придется. Никаких разборок по поводу поведения Зайцева и Шилова, конечно, не устраивали - по мнению педагогов, «не школьное это дело», пусть суд разбирается. Хотя если бы Шилова отправили в колонию, всем было бы легче. Увы, закон мягок, но это закон. У нас не Ирландия, где лишают свободы уже с 7 лет, не Швейцария и не США, где уголовная ответственность наступает с 10-ти. Депутаты Госдумы пока еще только спорят о том, понизить ли эту планку до 12-ти. Ведь на фоне общего снижения преступность несовершеннолетних в стране растет, причем увеличивается количество необъяснимых тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных с особой жестокостью. Необъяснимых - с точки зрения взрослых, но не детей, которым просто интересно смотреть на чужие мучения, потому что ни семья, ни школа не удосужились им объяснить про любовь к людям и милосердие.
Все, что «грозит» поджигателям, по мнению Андрея Владимировича Зенкова, адвоката Виталика, предоставленного ему судом - возмещение материального ущерба и, если повезет, морального вреда. Моральный вред в наших судах не любят, много не назначают. Да и чем можно измерить потерянное здоровье и разрушенные надежды ребенка? Пока он корчился на больничной койке, пока со стонами учится ходить заново, его обидчики живут по-прежнему: играют на улице, сидят за партами, курят в подворотне.
- Как же так? - не может понять Любовь Тимофеевна. - Пятерых вырастила, непросто было, и жили трудно, но никогда такой жестокости не видела. И за это их не накажут?
Зря Виталик мучал себя, поднимаясь на четвертый этаж Первомайского суда - заседание перенесли. Его адвокат заявил вместо первоначальной суммы материального вреда в 88 тысяч рублей на 4 тысячи больше. На самом деле родные Виталия потратили гораздо больше - все дети Любови Тимофеевны бросились на помощь племяннику, да не все догадались зафиксировать свои траты документально. Нормальные люди в горе редко думают о бумажках. А вот мам Шилова и Зайцева повышение суммы возмутило. Любовь Михайловна вместе с Людмилой Ивановной, не дав себе труда быть вежливыми хотя бы в зале суда, почти хором громко возмутились: «Совсем обнаглели». То есть обнаглели не их дети, а родные Виталика - мама, без выходных работающая на лекарства, бабушка, поседевшая от страданий внука. Мне хотелось поговорить с Мишей и Андреем, я, как и Любовь Тимофеевна, не могу понять - чем может быть любопытна чужая боль? Но Мишина мама послала меня чисто по-русски, а вместо родительницы Андрея, успевшей выкрикнуть, что ее сын ни в чем не виноват, это сделал их адвокат.
Наверное, в колонии Шилов и Зайцев не стали бы лучше. Только боюсь, урок, который они получили, совсем не тот, на который рассчитывает инспектор по делам несовершеннолетних. Мне кажется, они поняли единственное - делать можно все что угодно, главное - чтоб не застукали. Вселенской справедливости ждать долго. Я противник телесных наказаний, но, стыдно признаться, очень надеюсь, что, когда суд назначит Шиловым и Зайцевым серьезные выплаты, родители возьмут в руки ремни. Лучше - с тяжелыми пряжками. Может быть, хоть потеря денег заставит их понять, что своими детьми надо заниматься. Потому что учить этих морально ущербных подростков любить мир уже поздно. Для этого надо было любить их с рождения.
Наталья АЛЕКСАНДРОВА
Фото автора
Почти как брат…
До августа прошлого года Любовь Тимофеевна с Виталиком мечтали о кадетском корпусе - мальчишка рос сильным, крепким и не по годам умненьким. А теперь желание одно - чтобы поскорее зажило изуродованное тело. У Виталия сожжено 20 процентов кожи - все ноги от пяток до паха. На животе и руках - красные пятна, еще не зажившие до конца. Отсюда брали здоровую кожу для пересадки.
Крепкий организм и спас мальчишку. Ожоговый шок, клиническая смерть, три операции… Он всего месяц как дома. С августа прошлого года живет в больницах и санаториях. Чтобы как-то отвлечь мальчика, родные, скинувшись, купили ему ноутбук. Виталику скучно просто резаться в «стрелялки», потому он изучил все функции компьютера, жаль, разобрать не позволили. Но сидеть на месте спокойно он не может - больная кожа сильно зудится. Чесать ее нельзя, потому он просто перебирает ногами, даже сидя. В классе для него специально установили конторку, за которой он стоит на уроках.
Его обидчики учатся в той же школе № 60. Только в другом классе - в седьмом. Они не ерзают на уроках - у них ничего не болит и совесть не мучает. 15 августа 2011 года 14-летний Михаил Шилов и 13-летний Андрей Зайцев, как обычно, позвали Витальку играть на улице. Мама была на работе - она, хоть в детстве и получила инвалидность, став глухонемой, трудится на агрегатном заводе. Должность называется красиво: «оператор», но работа тяжелая - целый день на ногах, по локти в химрастворе - моет детали. Устает так, что и пообщаться с сыном не всегда сил хватает. Так что все лето Виталька - с бабушкой. Она в этот день тоже была занята - делала заготовки на зиму из урожая, собранного с маленького ухоженного огородика рядом с домом. Мальчишка воспользовался тем, что бабушке некогда - побежал играть с Мишкой и Андрюхой. Если б Любовь Тимофеевна знала, не отпустила бы. Уж очень ей не нравилась эта дружба. Хотя понимала: ровесников в округе нет, с младшими внуку скучно. Боялась, что хорошему Мишка не научит. Откуда? У Шиловых семья большая: дети, внуки. Был ли у Мишки отец, неизвестно, но сестер-братьев у него четверо. Один из старших в тюрьме - четверть века дали. За что, соседи толком не знают, только перешептываются: изнасиловал и убил женщину. И «дым коромыслом» у них - дело обычное, и милиция частенько «в гости» наведывается. И хотя младшее поколение Шиловых периодически совершает набеги на соседские огороды, с ними никто не связывается. Поначалу пытались выговаривать главе оравы Людмиле Ивановне Шиловой, ныне официальной пенсионерке, а раньше - просто домохозяйке. Да она отвечала уж больно рьяно. Если перевести с нелитературного, звучало примерно так: «Лучшее - детям!» Правда, соседи так и не поняли, почему при этом огород любительницы детей цветет исключительно бурьяном.
Андрей Зайцев - парнишка поскромнее. Родители вполне интеллигентные - мама, Людмила Михайловна, работает рецептурщицей на фабрике «Сладонеж», отчим, кажется, в милиции. Правда, им тоже некогда мальчишкой заниматься, вот он и связался с Мишкой. Больше всего Любовь Тимофеевна боялась, что старшие научат внука курить - их за этим занятием заставали не раз. Поймала как-то Мишку, стала выговаривать: «Ты зачем к Витальке вяжешься? Что тебе от него надо?» Тот носом пошмыгал: «Да он мне как брат». Кто же знал, чем закончится это «братство»…
«Расскажешь - будет еще хуже»
Мишка, как рассказывает Виталий, сразу стал уговаривать его «устроить шоу». Причем роли разделили «по-братски». Витальке подожгут кроссовки, Андрей будет смотреть, а Мишка - снимать на мобильник. Потом, мол, в Интернете выложим ролик - круто будет. 9-летний мальчонка крутизны не хотел. Тем более что в прошлом году такой фокус они уже опробовали. И хоть тотчас же затушили, приятного мальчику показалось мало. Но, во-первых, как рассказывает Виталик, Мишка клятвенно обещал, что вернет ему все игрушки, взятые «взаймы», а их за годы соседства накопилось немало. А во-вторых, Виталий вообще парень покладистый:
- Уговаривали, уговаривали, мне надоело. Я и согласился, чтоб скорее отвязаться.
Психологи утверждают, что ребенок до 12 лет не в состоянии просчитывать последствия своих поступков. А Мишке с Андреем было к тому времени уже 14 и 13. Готовились к огненной феерии они основательно - предварительно сходили к однокашнику на другую улицу, попросили хороший телефон с видеокамерой. Тот, Мишку хотя и побаивался, не дал - соврал, что в ремонте. Зайцев вынес из дома пол-литра бензина в стеклянной банке. Виталька было насторожился, но Мишка его тотчас успокоил: «Не бойся, это газировка».
«Газировкой» полили 9-летнему мальчику не только кроссовки, но все джинсы чуть ли не до пояса. То ли в расчетах ошиблись, то ли хотели, чтоб горело жарче. Мишка поднес зажигалку…
Ребенок вспыхнул мгновенно. Дикая боль и паника сначала свалила на землю, потом инстинкт самосохранения погнал к колонке. Старшие шли сзади. Мишка, как потом сгоряча признался в милиции, щелкал фотоаппаратом мобильника. Виталька кричал и горел. Включить воду сил не было. Он катался по земле, а «братья» помогали потушить огонь… пинками. Благо, крики услышали соседи, выскочил мужчина, помог дотушить мальчика, поднял на ноги, повел домой. Друзья провожать не стали. Сквозь боль Виталик слышал, как Мишка шипел: «Расскажешь кому-нибудь, что это я, еще хуже будет».
Бабушка выскочила навстречу, будто кто подтолкнул. От внука шел дым и пахло горелым мясом. Пока вызывала «скорую» да набирала холодную воду в ванну - в неблагоустроенном доме это целое дело, мальчонка катался по полу от боли, причитая в шоке: «Ой, что же я тебя не послушал, прости, спаси»…
Жизнь Виталика висела на волоске. Целый месяц он лежал в реанимации, потом перевели в другую больницу. Кожа на ногах буквально спеклась, встать на них было невозможно. Он не мог есть от боли - на руках и животе вырезали лоскуты для пересадки. Мама глотала слезы, бабушка корила себя: «Не углядела», а он терпел - не кричал и не плакал. Когда, наконец, в октябре отпустили домой, не мог сидеть, а стоял, только согнув колени.
Шилов с Зайцевым сначала отчаянно врали - мол, видели, как поджигал Витальку некий Олег с 1-й Северной. Потом признались во всем. Впрочем, после того, как дело приняло серьезный оборот - в январе Центральный районный суд отправил 14-летнего Михаила Шилова на месяц в Центр временного содержания несовершеннолетних правонарушителей, а 13-летнему Андрею Зайцеву родители наняли адвоката, показания изменили. Стали уверять, что они тут ни при чем, и Виталик все сделал сам - сам облил себя бензином, сам поджег. Ведь прямых свидетелей происшествия не было. Значит, они просто стояли рядом - из любопытства. А статьи для несовершеннолетних о предупреждении младших об опасности еще не придумали.
«Совсем обнаглели»
Впрочем, статьи для юных поджигателей людей тоже нет. В прокуратуре пришли к выводу, что действия Шилова и Зайцева подпадают всего лишь под «Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности». Ведь умысла навредить у них не было - просто хотели снять полыхающего ребенка на мобильник. Зайцеву только 13, до уголовной отвественности не дорос, а Шилову, хоть и 14, но тюрьма ему грозила бы только в том случае, если бы преступление было признано тяжким. Поджечь человека для того, чтобы дать всему миру полюбоваться на его мучения - это преступление не тяжкое. Любопытство, как считает наш гуманный к преступникам закон, не порок, даже если при этом объект исследования - человек. Тем более что, по словам Ольги Плотниковой, начальника отделения по делам несовершеннолетних ОП № 10 УМВД России по городу Омску, Зайцев и Шилов изменились:
- Михаил вел себя в Центре хорошо, соблюдал режим и другие правила, в общении был корректен со всеми: и с персоналом, и с другими детьми. По поводу случившегося оба переживали. Они остаются под пристальным вниманием полиции. Занятия не пропускают, по всем предметам успевают. Видимо, для них это послужило уроком.
Учителя школы № 60, впрочем, насчет обоих своих учеников не обольщаются. И если Зайцева называют, в общем, парнем неплохим, только очень подверженным чужому влиянию, то Шилову предрекают криминальное будущее. Жалеют Виталика и себя тоже - судя по всему, горя с этими учениками им еще хлебнуть придется. Никаких разборок по поводу поведения Зайцева и Шилова, конечно, не устраивали - по мнению педагогов, «не школьное это дело», пусть суд разбирается. Хотя если бы Шилова отправили в колонию, всем было бы легче. Увы, закон мягок, но это закон. У нас не Ирландия, где лишают свободы уже с 7 лет, не Швейцария и не США, где уголовная ответственность наступает с 10-ти. Депутаты Госдумы пока еще только спорят о том, понизить ли эту планку до 12-ти. Ведь на фоне общего снижения преступность несовершеннолетних в стране растет, причем увеличивается количество необъяснимых тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных с особой жестокостью. Необъяснимых - с точки зрения взрослых, но не детей, которым просто интересно смотреть на чужие мучения, потому что ни семья, ни школа не удосужились им объяснить про любовь к людям и милосердие.
Все, что «грозит» поджигателям, по мнению Андрея Владимировича Зенкова, адвоката Виталика, предоставленного ему судом - возмещение материального ущерба и, если повезет, морального вреда. Моральный вред в наших судах не любят, много не назначают. Да и чем можно измерить потерянное здоровье и разрушенные надежды ребенка? Пока он корчился на больничной койке, пока со стонами учится ходить заново, его обидчики живут по-прежнему: играют на улице, сидят за партами, курят в подворотне.
- Как же так? - не может понять Любовь Тимофеевна. - Пятерых вырастила, непросто было, и жили трудно, но никогда такой жестокости не видела. И за это их не накажут?
Зря Виталик мучал себя, поднимаясь на четвертый этаж Первомайского суда - заседание перенесли. Его адвокат заявил вместо первоначальной суммы материального вреда в 88 тысяч рублей на 4 тысячи больше. На самом деле родные Виталия потратили гораздо больше - все дети Любови Тимофеевны бросились на помощь племяннику, да не все догадались зафиксировать свои траты документально. Нормальные люди в горе редко думают о бумажках. А вот мам Шилова и Зайцева повышение суммы возмутило. Любовь Михайловна вместе с Людмилой Ивановной, не дав себе труда быть вежливыми хотя бы в зале суда, почти хором громко возмутились: «Совсем обнаглели». То есть обнаглели не их дети, а родные Виталика - мама, без выходных работающая на лекарства, бабушка, поседевшая от страданий внука. Мне хотелось поговорить с Мишей и Андреем, я, как и Любовь Тимофеевна, не могу понять - чем может быть любопытна чужая боль? Но Мишина мама послала меня чисто по-русски, а вместо родительницы Андрея, успевшей выкрикнуть, что ее сын ни в чем не виноват, это сделал их адвокат.
Наверное, в колонии Шилов и Зайцев не стали бы лучше. Только боюсь, урок, который они получили, совсем не тот, на который рассчитывает инспектор по делам несовершеннолетних. Мне кажется, они поняли единственное - делать можно все что угодно, главное - чтоб не застукали. Вселенской справедливости ждать долго. Я противник телесных наказаний, но, стыдно признаться, очень надеюсь, что, когда суд назначит Шиловым и Зайцевым серьезные выплаты, родители возьмут в руки ремни. Лучше - с тяжелыми пряжками. Может быть, хоть потеря денег заставит их понять, что своими детьми надо заниматься. Потому что учить этих морально ущербных подростков любить мир уже поздно. Для этого надо было любить их с рождения.
Наталья АЛЕКСАНДРОВА
Фото автора
©
