Константин Рехтин: «Сейчас трудно представить Тару без театра»

Десять лет назад в Таре было открыто новое здание драматического театра, которое сразу стало символом северной столицы Прииртышья. Сам же город по праву давно считается театральным. О том, как строилось здание и чем живет театр сегодня, узнала корреспондент «ОП».

«Без поворотного круга театр – ДК»

– Константин Викторович, давайте вернемся лет на 13 назад. Сам театр родился в ноябре 2002-го. А только спустя три года было построено для него здание. То есть он строился на ваших глазах. Участвовали ли вы в обсуждении проекта, следили за строительством?

– Конечно. Более того, поворотный круг, который появился на сцене театра, – это полностью моя заслуга. Потому что проектировщики, в частности Мария Столбова, уговаривали его не делать, прямо говоря: зачем в такой глубинке этот круг нужен? На самом деле они боялись, что маленькое строение, оставшееся от кинотеатра «Родина», которое строил еще отец Михаила Ульянова, рухнет: там была уже труха. В целях сохранения памяти этот кусочек оставили, но он дался дорогой ценой. Его укрепляли стеклом и железом. Словом, «добро» мне на поворотный круг не давали долго, и я тогда сказал, что пойду жаловаться губернатору: зачем в Таре еще один ДК, потому что без поворотного круга это уже не театр. И тогда решили рискнуть. И он у нас есть. Поворотный круг мы используем в нескольких спектаклях и уже завоевали не одну награду на фестивалях. Гордимся, что у нас есть такая техника. А какая в зале акустика! Просто великолепная. Можно говорить шепотом, и будет слышно на последнем ряду.

– Все остальное тоже было сделано, как вы хотели? Я имею в виду гримерки, репетиционные комнаты, подсобные помещения?

– Площадей чуть-чуть не хватает, поскольку здание немного сузили, желая сохранить елки вокруг театра. В результате елки снесли, а площадей стало меньше. У нас нет гостевых комнат, а к нам на фестивали приезжает много гостей, и приходится приспосабливать гримерки. И еще одно маленькое упущение. У нас молодые актеры, им надо где-то заниматься спортом, и мы приспособили помещение под сценой, как раз под поворотным кругом. А в остальном здание очень удобное, особенно зрительный зал. Им восхищаются все. И зал, и сцена оказались настолько удачными, что некоторые спектакли мы не можем привезти в Омск. В нашем большом театральном Омске мы не можем найти подходящую сцену. И нам никто не верит. Но потом, когда приезжают в Тару, особенно члены жюри фестиваля «Лучшая театральная работа», понимают, что только здесь мы могли показать свой фестивальный спектакль.

«Здание театра вдохновляет»

– Начинать с нуля всегда трудно. У вас был опыт создания театра в Сыктывкаре. Можно ли сравнить его с тем опытом, который вы приобрели в Таре?
– Опыт мне пригодился, скорее, ошибки, которые я тогда допустил. Но сравнить его с тарским проектом невозможно даже потому, что в Сыктывкаре театр был в частных руках, а здесь театром занималось государство, это стало частью культурной политики областной администрации. И все удивительно удачно сложилось, и наши намерения, наши творческие усилия совпали с усилиями областной власти. Все делалось по плану и вовремя. Нам сделали временную площадку, где мы ни в чем не нуждались. Мы им в ДК такую базу создали, что сейчас он является одним из лучших в области по оснащению. Там настоящий театральный свет, настоящий театральный звук. Вовремя появилось это новое здание. Актерский курс, выпущенный опять же по программе в ОмГУ, играл свои дипломные спектакли в собственном здании. Это не могло не стать стимулом, чтобы ребята остались в Таре. Это здание вдохновляет.

– Организация театрального процесса – труд нелегкий, особенно в 300 километрах от областного центра. Ведь театр – это не только труппа, но и постановочная часть. Где брали монтировщиков, гримеров, костюмеров, осветителей?

– У нас все сотрудники из Тары. В самом начале с нами сотрудничал Сергей Федоричев, который имел большой опыт работы в театральных цехах Омска. Он и другие специалисты приезжали из Омска и делились опытом. Но и сами тарчане – люди обстоятельные, хваткие. Если они за что-то берутся, то делают все хорошо, не халтурят. Поэтому у нас за эти годы сформировались надежные, крепкие профессиональные кадры и цеха.

– Какое событие за 10 лет существования здания театра вы считаете главным?

– Их несколько. Это премьера спектакля «Весенние побеги», которая состоялась ровно через год после открытия здания. Без нового помещения, технического оснащения мы бы никогда не сделали эту мощную работу. Она стала лучшей на областном фестивале «Лучшая театральная работа». Мы выдержали конкуренцию с другими омскими театрами. Она была признана критиками и в России, и с этого момента на нас стали смотреть как на серьезный театр. Еще знаменательные события – это фестивали, в том числе и связанные с именем Михаила Ульянова – «Сотоварищи». Но я чувствую, что впереди еще много значимых событий.

«Ульянов не был бронзовым человеком»

– Вы вспомнили о Михаиле Александровиче Ульянове. Как повлияло на вас, на труппу общение с этим великим русским актером?

– Значение осознается с годами. Тогда это было общение между людьми. Мы встречались с ним в Москве, разговаривали по телефону. Михаил Александрович давал советы. Но всегда вел себя так, что мы не чувствовали никакого зажима, он не был бронзовым человеком. Теперь мы осознаем, насколько ценны его советы. Он определил нам творческую планку. Для него было важно, чтобы театр в Таре был на этической высоте. Ульянов понимал, насколько сложно создать театр в таком маленьком городе. Кстати, он поначалу не очень верил в возможность его создания. А когда понял, что здесь начато большое дело, даже сожалел, что не поверил вначале.

– Какую роль играет театр в культурной жизни Тары?

– Сейчас уже трудно представить Тару без театра. Здесь уже сформировалось театральное сообщество зрителей, не пропускающих ни одной премьеры, мы даже ориентируемся на их вкусы. Но кроме них есть люди, которые никогда не придут в театр. Это по статистике. Но я вижу, что они очень гордятся тем, что в Таре есть театр.

– Если заговорили о зрительском интересе, то спрошу: чем руководствуетесь при подборе репертуара? Отдаете предпочтение тому, что нравится вам или приглашенным режиссерам, или делаете упор на кассовые спектакли?

– Это самый сложный вопрос. К нам приезжала известный театральный критик Татьяна Тихоновец, смотрела нашу работу в рамках фестиваля «Молодые театры России» – спектакль «Наташина мечта». Она сказала, что формирование репертуара театров в малых городах – это уравнение с тремя неизвестными. Город маленький, и театр в нем один. Это плохо, что один. Публика с разными вкусами. Кому-то нужна классика, кому-то – отдых и развлечения, молодежи нужна своя специфическая драматургия, детям еще что-то. Представляете, какой спектр. И мы должны все запросы удовлетворить. Хотелось бы ставить такие спектакли, как «Весенние побеги», и получать от этого огромное удовольствие. Но это не удовлетворит нашу публику. Поэтому ставим и первое, и второе, и пятое, и десятое. Я научился быть всеядным режиссером. Здесь нужно быть таким. Но я стараюсь не ронять художественную планку, не опускаться до примитива, гнаться за чем-то низкопробным, помня, какое имя написано на фронтоне здания театра. Какую бы драматургию мы ни брали, всегда стараемся найти в ней что-то глубокое для человека.

«Где Тара и где Испания?»

– Сегодня благодаря тому, что театр не раз побеждал на престижных фестивалях, что вы являетесь членом Совета по культуре при Президенте России, что ваши ученики в прошлом году получили премию из рук Владимира Путина в области культуры и искусства, о вас знает вся страна. Накладывает ли на вас все это определенную ответственность?

– Конечно. В Совете по культуре ведь надо не просто присутствовать, а принимать участие уже в делах государства, высказывать свое мнение. Ко мне не раз обращались за помощью коллеги. Кое-что удается. Удивительно, но ко мне обратился испанский театр. Где Тара и где Испания? Испанский театр имени Чехова обратился с просьбой помочь приехать на фестиваль в Мелихово. Удалось помочь, и они побывали на фестивале. Есть еще несколько моментов, где я выступаю ходоком. То есть моя голова часто занята не только театром.

– И последний вопрос. Думали ли вы, что будете когда-нибудь работать в Таре, в сибирской глубинке, и все сложится так удачно?

– Никогда. Даже когда я приезжал в Тару со своим актерским курсом на летний отдых. Мы вернулись из той поездки, и в Омске мне сказали, что в Таре собираются создавать театр. Я не поверил. Но судьба непредсказуема. И в данном случае она оказалась счастливой.