Мой любимый город

«Для меня самые дорогие места Омска – проспект Маркса и Иртышская набережная, где прошла вся моя сознательная жизнь.

Собственно, когда родители в 1962 году получили от «Электроточприбора» квартиру рядом с заводом, набережной в ее сегодняшнем виде еще не было. В нескольких метрах от нашего дома располагался овраг, стояло несколько деревянных бараков. А дальше шли «пески». Так назывались искусственно намытые по правому болотистому берегу Иртыша площадки, приготовленные под застройку. Поэтому прямо со двора открывался прекрасный вид на реку, которая сегодня закрыта зданиями, появившимися позднее.

Четыре подъезда, пять этажей, маленькие комнаты и кухни – наш дом типичная «хрущевка», возводившаяся хозяйственным способом. То есть строили его сами заводчане – будущие новоселы, временно оторвавшиеся от своих станков и конвейеров. Вот почему у нас в квартире нет ни одного одинакового дверного проема – все разной высоты, а углы и стены – слегка кривоваты. Однако после съемной комнатушки в частном секторе она показалась родителям хоромами. Тем более, что при распределении квартир папе не досталось «двушки», и директор завода Курочкин, зная, что в нашей семье ожидается прибавление (скоро родились мои брат и сестра), широким жестом выделил ему «трешку». Мама рассказывала: вместо того, чтобы обрадоваться, она тогда расстроилась: что мы будем туда ставить? В то время все жили очень скромно, поэтому все имущество наше состояло из кухонного стола-тумбы, большой железной кровати, моей кроватки и деревянного сундука. Еще мама при переезде захватила с собой закутанный в кофту чугунок с горячей картошкой в мундире и банку квашеной капусты. Ими и отметили новоселье.

Народ в доме оказался дружным. Люди работали на одном предприятии, водили детей в одни садики и ясли, в общем, хорошо друг друга знали. Так что, если у кого-то неожиданно заканчивались соль, мука, сахар или не хватало денег до зарплаты, шли одалживаться к соседям. Если пекли блины, пирожки, обязательно откладывали часть и отправлялись угостить, допустим, Лиду с третьего этажа или Тому из квартиры напротив. А когда в продаже появилось чудо техники – телевизоры, первые счастливые их обладатели каждый вечер принимали у себя человек 5 – 6 гостей. Потому что кто-то обязательно звонил в дверь и интересовался: «Кино смотрите? Можно и мне с вами?»

Я очень любила различные заводские мероприятия. Например, с удовольствием ходила с папой на первомайские демонстрации, которые, по моим воспоминаниям, не были такими уж официозными. Пока праздничная колонна проделывала свой путь к трибуне, где стояли руководители области, люди много шутили, смеялись, пели, фотографировались в смешных позах. Меня, как дочь полка, мужчины из папиного цеха по очереди несли на своих плечах. Или сажали на трехколесную тележку с лозунгом «Руки прочь от Вьетнама!» Почему-то из года в год плакат был один и тот же. И, как мне сейчас кажется, в этом заключался своеобразный юмор.

Также мне нравились заводские смотры художественной самодеятельности, проводившиеся в клубе «Электроточприбора» (в этом здании по проспекту Карла Маркса сегодня находится OTP-банк). На них ходили целыми семьями и просиживали там часами, сравнивая, у какого цеха программа лучше.

Мы, ребятишки, впитывали этот стиль общения. Поэтому не помню, чтобы когда-то ссорились, воевали друг против друга. Обожали различные коллективные игры вроде «штандер-стоп», «казаки-разбойники», «мы идем на вы». Вообще, умели самоорганизовываться, находить для себя какие-то дела. Взрослые ведь и в то время много работали – особенно часто «сверхурочили» в конце месяца, когда надо было «закрывать план». Причем наша энергия направлялась в основном в доброе русло.

Например, готовили для родителей концерты. Они выйдут вечером во двор, вынесут табуретки, изображая зрительный зал, а мы на крыльце подъезда читаем стихи, поем песни. Или ставили спектакли и отправлялись с ними в детские садики, которых у нас во дворе было целых два, чтобы выступить перед младшими братиками и сестренками. А в овраге за домом пекли на костре картошку, жарили хлеб, наколов его на палочки, и считали, что ничего вкуснее нет. На память о том времени на одном из пальцев правой руки у меня остался шрам. Я, будучи вроде бы уже смышленой девочкой, надела хлеб не на палочку, а на железный прут, в результате получила небольшой ожог, а с ним и жизненный урок, который усвоился лучше теории из учебника физики.

Сегодня наш старенький домик, конечно, уже не тот, что был раньше. Из прежних жильцов практически никого не осталось. А теперешние не всегда даже здороваются друг с другом. Сохранились лишь деревья, посаженные в прошлые годы и делающие наш двор зеленым, тихим оазисом рядом с городской магистралью.

Татьяна Лелякина».