Служба как судьба

25 июля – День сотрудника органов следствия Российской Федерации.

Автор Татьяна Кравец

Фото Арсения Истомина

Встреча

– Ты?.. Вы?.. –  задержанный не смог сдержать удивления.

– Узнал, хотя и семь лет прошло, – констатировал следователь. – Как школу окончили, так и разошлись…

Для следователя десятого городского отдела полиции Леонида Братцева эта встреча, как и для подследственного, была неожиданной. Когда ему, практически вчерашнему выпускнику Омской академии МВД России, поручили расследовать уголовное дело по факту сбыта наркотиков группой лиц, он никак не предполагал, что среди них окажется бывший одноклассник. Тот, конечно, не блистал успехами, хулиганил, но чтобы дойти до уголовщины…  

Как вести допрос? Какие слова найти? Какую выбрать интонацию, чтобы не обозлился и не замкнулся? После раздумий решил начать разговор без протокола.

– Что же ты так? Ведь знал, что статья? Родителям – горе… – спокойно и даже с некоторым участием поинтересовался Леонид. 

– Да вот… Со старшим братом… – с трудом произнес подследствен­­-ный.

Слово за слово – разговорились. Беседа закончилась признательными показаниями под протокол.

– Было ощущение, что передо мной сидел знакомый и одновременно незнакомый человек, – вспоминает майор юстиции Братцев. – Эта «двойная реальность» заставляла все время быть начеку, тщательно фиксировать все нюансы, детали разговоров – чтобы составить объективную картину преступления. Как выяснилось, сбытом одноклассник начал заниматься, чтобы раздобыть денег себе на героин. А к употреблению наркотиков его привлек старший брат. Горько было за него…

Сам Леонид со школы мечтал быть следователем. Воспитывал характер с детства, глядя на папу-милиционера, на его коллег. В первый раз не поступил в Омскую академию МВД России – физподготовка подвела. Поступил в колледж – получил среднее юридическое образование, подтянул нормативы по физкультуре и со второй попытки стал курсантом. Окончил учебу с красным дипломом.    

А испытывать чувство горечи следователю Братцеву впоследствии приходилось не раз – встречались среди фигурантов уголовных дел персонажи, которые ради дозы выносили последние вещи из дома, вплоть до ложек, даже срывали линолеум…  

Ходатайства

– Не могу явиться на допрос – заседание в арбитражном суде…

– Я болею…

– У меня командировка на эту дату...

По уголовным делам экономической направленности, которые довелось расследовать Леониду Братцеву в 2010 – 2012 годах,  фигуранты не раз под благовидным предлогом уклонялись от следственных действий, пытались затянуть расследование. А когда приходили, то исключительно с «дорогими»  адвокатами. 

– Я ни в чем не виноват, – категорически заявил коммерсант, подозреваемый в преднамеренном банкротстве.

– Но вы взяли сначала один кредит на развитие бизнеса, потом второй – для погашения первого, потом третий… А в результате объявили себя банкротом. Куда же ушли финансы? – раз за разом Леонид возвращался к одним и тем же вопросам,  чтобы докопаться до истинных мотивов деятельности подозреваемого.

– Мой клиент брал кредиты именно на развитие бизнеса, – вступал в дело адвокат. – То, что не удалось добиться желаемого, не его вина. Ситуация изменилась,  обстоятельства. Это – вопрос гражданско-правовых отношений.

Чтобы доказать корыстные намерения и преступный умысел, найти приобретенное на те кредиты имущество, следователю Братцеву приходилось допрашивать десятки свидетелей, проводить обыски по многим адресам. 

– Обыск был необоснованным, мы заявим ходатайство… – тут же объявлял адвокат.

– Ваше право, – сдержанно реагировал следователь.

– Это беспредел! Почему обыс­кивали моих родственников? Это давление на свидетелей, – вторил подозреваемый.

– Это необходимые следственные действия для сбора доказательной базы, – спокойно пояснял Братцев, не поддаваясь на эмоции.

Но все-таки в различные инстанции шли жалобы, проводились многочисленные служебные проверки. Однако в итоге следственные действия признавались правомерными. И уголовные дела с вескими доказательствами направлялись в суд, где мошенникам выносили обвинительный приговор. 

Травма

– С кем особенно тяжело разговаривать в ходе расследования, так это с родителями подозреваемых, – замечает Леонид Братцев. – Несмотря на очевидные улики, они считают, что их дети не причастны к преступлению. И правдами-неправдами стараются избавить их от уголовной ответственности.

В прошлом году расследовалось уголовное дело в отношении двух наркосбытчиков героина – 18 и 22 лет. Их задержали с поличным в одной из омских шиномонтажных мастерских. Братцев допросил каждого и отпустил под подписку. А наутро старший из соучастников появился перед следователем вместе с адвокатом, мамой и… сломанной челюстью.

– Его избили оперативники при задержании, – без обиняков заявил адвокат.

– После задержания фигуранта сразу отправили на прохождение медицинского освидетельствования – был цел и здоров, – категорично возразил следователь!

– Нет, ваши коллеги сына травмировали, – яростно утверждала мать.

Следователь установил и допросил около десяти свидетелей, видевших  горе-фигуранта на всех этапах его общения с полицейскими – при задержании, доставлении в отдел полиции, на выходе из отдела после допроса. Провел множество очных ставок. И доказал, что никакого насилия в отношении подозреваемого не применялось. А также собрал доказательства его вины в сбыте наркотиков.

– Моего сына подставили и избили, – продолжала твердить мать, не внимая доводам следователя и разума. 

Суд признал доказательства следствия убедительными и, учитывая стремление помешать следствию, приговорил 22-летнего сбытчика к девяти годам лишения свободы. А 18-летний соучастник, давший признательные показания, получил 4,5 года колонии.