Прославленная спортсменка об отстранении от Паралимпиады, двойных стандартах и желании выучить язык Мольера.
19 сентября в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца состоялся торжественный прием Президента России Владимира Путина, на котором присутствовали спортсмены-паралимпийцы, не допущенные Международным паралимпийским комитетом до Паралимпийских игр в Рио-де-Жанейро – 2016. В мероприятии приняли участие и представители омского спорта, среди которых была фехтовальщица Юлия Ефимова. Несколькими днями ранее Юлия выиграла золотую медаль открытых Всероссийских спортивных соревнований по видам спорта, включенным в программу летних Паралимпийских игр – 2016. Вернувшись в родной город, Юлия Ефимова с удовольствием ответила на вопросы корреспондента «ОП».
«Об унынии не было и речи»
– Юля, насколько сильным психологическим ударом для тебя стала информация о недопуске сборной России к Играм в Рио? Или ты внутренне уже была готова к чему-то подобному?
– Нет, я не была готова к этому, до последнего дня, до последней минуты надеялась на поездку в Рио-де-Жанейро. Просто не могла поверить, что нас всех, в том числе и спортсменов, никогда в карьере не имевших положительных допинг-тестов, отстранят от Паралимпиады на основании обвинений, не подтвержденных никакими фактами. Стало ли это для меня ударом? Скажу так: я не плакала. (Улыбается.) Но приятного, разумеется, было мало. Я, как и многие наши ребята, находилась тогда в состоянии какой-то внутренней растерянности. Мы четыре долгих года готовились к этому конкретному старту, всю жизнь, весь соревновательный и тренировочный график посвящали предстоящей Паралимпиаде. И вот нас на нее не пустили. В какой-то момент было просто непонятно, что и как теперь делать.
– Не опускаются ли руки после такой несправедливости? И что говорят ребята в сборной: они от всего произошедшего по-спортивному разозлились или, наоборот, подавлены?
– Знаете, люди, которые добились высот в паралимпийском спорте, по определению умеют справляться с жизненными невзгодами и не опускают руки даже после гораздо более жестоких ударов судьбы. Не поехали в Рио? Обидно, но жизнь-то продолжается. И я продолжаю заниматься любимым делом – фехтованием. Меня и моих товарищей по сборной совсем скоро ждут новые турниры, поездки, страны, встречи. Так что об унынии не было и речи.
– Как ты отреагировала на то, что на открытии Игр сборная Белоруссии прошла с российским флагом?
– Приятно, белорусы – наши друзья, здорово, что они нас поддержали. Это очень важно знать, что о нас помнят, переживают и сожалеют о том, что нас нет в Рио. Я не знаю пока, чем для того члена делегации паралимпийской сборной Белоруссии, что прошелся по Маракане с флагом России, обернется этот поступок. Слышала, что ему теперь грозит наказание от Международного паралимпийского комитета. Очень надеюсь, что до этого не дойдет.
«Все было на высшем уровне»
– Ты выиграла «золото» в турнире шпажистов, победив в финале Викторию Бойкову – 15:9. Судя по счету, Бойкова просто не смогла соперничать с тобой на равных?
– Давайте сразу расставим точки над «i»: для нас, фехтовальщиков, этот турнир не был соревнованиями в полном смысле этого слова. Мы не сражались там за награды на пределе сил и с максимальной мотивацией, как это было бы на Паралимпиаде. Поэтому наше выступление так официально и называлось – мастер-класс. Вика – моя подруга, она замечательная фехтовальщица, но у нее совсем другая категория инвалидности. У меня просто протез ноги, а у нее не действует позвоночник, она вообще не чувствует ног, все ее движения скованны. Она изначально не могла соперничать со мной на равных, да и не в этом был смысл данного турнира. То, что Вика в финале смогла нанести девять уколов первому номеру мирового рейтинга с гораздо меньшей категорией инвалидности, – огромный успех для нее.
– Особенность этого турнира состояла в том, что показанные спортсменами результаты будут сопоставляться с секундами, метрами и баллами, которые показали спортсмены всего мира в Рио-де-Жанейро. У фехтовальщиков ситуация не такая, как у пловцов или, скажем, легкоатлетов. Как будут сравнивать ваши достижения?
– Хороший вопрос. И непростой. Ответа на него пока так и нет. У легкоатлетов и пловцов все понятно: показал на финише более быстрые секунды, чем те, кто преодолел аналогичную дистанцию в Рио-де-Жанейро, – значит, ты победитель со всеми вытекающими: звание «Заслуженный мастер спорта РФ», призовые, как за победу на Паралимпиаде. И многие ребята именно так и выступили на нашем альтернативном турнире. Двадцать три мировых рекорда! Великолепно! Но как быть с волейболистами, фехтовальщиками, дзюдоистами? Сначала хотели оценивать их по предстоящим стартам на этапах Кубков мира и Европы. Но сейчас вроде как склоняются к варианту дать оценку по последним крупнейшим международным турнирам, которые предшествовали Паралимпиаде и на которых мы выступили. Мы пока ждем решения вышестоящих инстанций.
– Столь масштабный турнир был подготовлен и проведен в рекордно короткие сроки. Ты неоднократно выступала за рубежом и имеешь возможность сравнивать. Удалось ли нашим организаторам провести все на высоком уровне?
– Удалось, и еще как! Все было организовано и проведено на высочайшем уровне и действительно в кратчайшие сроки. В очередной раз доказали всему миру и самим себе: работать быстро и хорошо в России умеют. Когда припрет. (Улыбается.)
«За Паралимпиадой не следила»
– Следила за фехтованием на Паралимпиаде в Рио?
– Нет. Во-первых, очень неудобное время. Когда там проходили соревнования по нашему виду спорта, в Омске была глубокая ночь. А я ведь человек дисциплинированный, рано утром должна быть на тренировке. А во-вторых, было такое чувство... Даже не знаю, как описать. Когда завоеванные нами паралимпийские лицензии в последние перед стартами Игр дни раздавали спортсменам из других стран, у меня было ужасное ощущение – как будто я умерла и откуда-то из другого мира наблюдаю за тем, как тут делят мои вещи. Очень неприятное чувство!
– Но позже-то надо будет посмотреть бои противников, тебе ведь с ними скоро встречаться на этапе Кубка мира, который пройдет уже в октябре?
– Позже, конечно, посмотрю. Вместе с тренером. Теперь уже былые эмоции улеглись, и я смотрю на все произошедшее присущим мне по жизни философским взглядом. (Улыбается.)
– Недавно из-за действий хакеров стало известно, что люди, которые принимали участие в Олимпийских играх, оказывается, принимали запрещенные препараты с разрешения WADA. Как говорили древние римляне: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку».
– То, что современный мир живет по двойным, а то и по тройным стандартам, ни для кого давно не секрет. Но хотелось бы не впадать в крайности, хотя соблазн сделать это большой, и не мазать всех одной краской, как это сделали с нами. Вовсе не каждый из атлетов, оказавшийся в списках, обнародованных хакерами, преступник и обманщик. Многих из них я знаю лично, и поверь, это абсолютно порядочные люди. Вот, например, в этом списке есть один французский фехтовальщик. Я его лично знаю, потому что он друг моего мужа. У него действительно сильная аллергия, и он принимает в терапевтических целях препарат, который здоровым спортсменам принимать запрещено. Так что тут надо разбираться в каждом случае индивидуально.
«С мужем общаемся на плохом английском»
– Твой муж – француз, коренной парижанин. Когда россиянки выходят замуж за французов, в 99 процентах случаев они уезжают жить на родину мужа. А вы живете в Омске, что весьма необычно. Почему так?
– Мы поженились два года назад, тогда у меня в самом разгаре был цикл подготовки к предстоящей Паралимпиаде в Рио-де-Жанейро. Я просто не могла бросить главное дело своей жизни и уехать с ним в Париж. Да Вивьен и не настаивал. Муж пожертвовал своей работой в Париже, а он высококлассный тренер по фехтованию, каких в мире мало, и перебрался в Омск. Здесь тоже стал работать тренером. И за эти годы так прикипел к Омску, что теперь и слышать не хочет о возвращении в Париж! По его словам, я просто не жила в одном из крупнейших мегаполисов мира и не представляю себе, какое это сомнительное удовольствие. Мы ведь в основном видим по телевизору туристический Париж, его исторический центр. А Вивьен не нарадуется, что в Омске он идет пешком от нашей квартиры до места работы 15 минут. В Париже этот путь в одну сторону занимал бы больше двух часов на электричке. И вообще, по мнению мужа, Омск гораздо более зеленый, уютный, спокойный и комфортный для проживания город, чем столица Франции.
– А на каком языке вы с Вивьеном разговариваете дома?
– На плохом английском. (Смеется.) Мы оба неважно изъясняемся на языке Шекспира, но еще хуже знаем он – русский, а я – французский. Впрочем, мы решили перебороть свою лень и наконец-то выучить языки. Я французский – из уважения к мужу, а ему русский и вовсе необходим. Он недавно продлил визу и разрешение на работу в России и хочет открыть в Омске школу, где будет учить детишек фехтованию. Это его мечта!
– А какие планы у тебя?
– Я недавно закончила ремонт дома, и почти сразу же нас затопили соседи. Так что надо начинать делать новый. (Смеется.) Ну и, конечно же, пора начинать подготовку к Паралимпиаде в Токио. 2020 год не за горами!
