Врач скорой помощи: «Он направил на меня пистолет и сказал, что убьет меня»

Врач скорой помощи: «Он направил на меня пистолет и сказал, что убьет меня»

Дата публикации 28 апреля 2017 08:32 Автор

28 апреля считается днем рождения службы скорой медицинской помощи в России. В профессиональный праздник «ОМСКРЕГИОН» побеседовал с одним из сотрудников «скорой» об особенностях этой тяжелой работы.

«ОМСКРЕГИОН» решил предоставить слово в День работников скорой медицинской помощи одному из врачей омской службы «скорой» — врачу — реаниматологу-анестезиологу Центральной (№ 8) городской подстанции Александру Погоржельскому.

Александр уже 22 года работает в службе скорой помощи и является на сегодня одним из самых опытных и квалифицированных сотрудников не только на Центральной подстанции, но и в целом областной службы скорой помощи.

Важно и то, что еще раньше Александра здесь многие годы, также в должности врача — реаниматолога-анестезиолога работала его мать, Тамара Сергеевна. Она и повлияла на выбор профессии сыном.

Здесь же, на подстанции № 8, Александр Погоржельский нашел свою вторую половину по имени Оксана, которая и сегодня работает фельдшером в одной бригаде с мужем.

Уверены, рассказ опытного работника скорой помощи значительно расширит представление омичей об этой службе, и, возможно, они станут впредь относиться к врачам по вызову с большим уважением и вниманием. По крайней мере, нам бы этого хотелось.

Итак, слово Александру:

«Конечно, за 22 года моей работы на подстанции многое изменилось в окружающей жизни. Некоторые тенденции не радуют. После того как российская экономика перешла от государственной собственности к частно-государственной, в обществе укореняется все больше прагматизма. В этом нет ничего удивительного. Прагматизм — идеология любого капиталистического государства. А что такое прагматизм на практике? Каждый сам за себя, проявление эгоизма на каждом шагу.

Поэтому же в России стало распространенным явлением не реагировать на сигнал машины скорой помощи и не пропускать ее. Реакция на сигнал — “Пусть они едут куда хотят, нас это не касается”. Люди почему-то забывают при этом, что и сами могут оказаться в ситуации ожидания скорой помощи, когда плохо становится маме, отцу, детям, и одна надежда — на реанимационную бригаду. Я далеко не философ, но еще со студенческих лет запомнил высказывание Канта: чтобы узнать, что чувствует другой человек, надо поставить себя на его место. Хотелось бы, чтобы и наши оппоненты, считающие, что работники скорой от нечего делать включают сирену и просят освободить путь, тоже ставили себя иногда на место человека, испытывающего сильнейшие боли, и волнующихся за его жизнь близких людей.

Также вижу по своим пациентам, что люди стали более требовательными к окружающим, к исполнителям тех или иных услуг. При этом о своих обязанностях по отношению к тем, с кем они имеют дело, предпочитают не думать.

В нашей работе это выглядит так: вызвавший бригаду скорой помощи человек требует к себе большого внимания, уважения и даже почтения. При этом к врачу или фельдшеру относится крайне пренебрежительно и порой высокомерно. Даже стул не предложат врачу. В советское время такого не случалось никогда… А сегодня, бывает, родители, вызвавшие скорую к больному ребенку, и за порог могут не пустить, предлагают осмотреть пациента в коридоре.

Я еще могу понять подобное поведение со стороны людей, находящихся по материальному достатку в категории нищих. Им бывает просто стыдно за ту убогость, в которой они существуют.

Как-то одна женщина из малообеспеченных, вызвавшая скорую помощь к больному ребенку, сама вынесла его на улицу и попросила нас осмотреть его в машине скорой помощи. Я ей слова против не сказал, сразу понял, что женщина испытывает неловкость перед чужими людьми за бедность, которая наверняка, судя по внешнему виду домика-землянки, царит и внутри.

Но почему также ведут себя вполне обеспеченные омичи? Не пойму. Неужели боятся, что врачи скорой будут распространять информацию об их материальном достатке направо-налево?

С тревогой отмечаю также, что в обществе растет недоверие к врачам скорой помощи как к специалистам. Может быть, это результат большого потока негативной информации о службе скорой помощи в целом по стране? Начинаешь задавать вопросы больному или его родственникам, чтобы точнее поставить диагноз пациенту и оказать необходимую помощь, а в ответ слышишь: “А почему вы спрашиваете? А зачем вам это знать?” Ну не из простого же любопытства врач скорой помощи задает те или иные вопросы.

Конечно, все вопросы продиктованы одной целью — оказать больному максимально эффективную помощь. Некоторым особо недоверчивым, бывает, говорю: если вы мне не доверяете, то лечитесь сами или вызывайте тех специалистов, которых вы считает профессионалами.

Приходилось ли мне за 22 года работы в службе скорой помощи сталкиваться с агрессией со стороны пациентов, их родственников? Конечно, приходилось, и многократно. Я даже дважды обращался с заявлениями в полицию по поводу нанесения мне побоев. Как правило, агрессивное поведение происходит в состоянии опьянения или в наркотическом состоянии. Вообще, пьянство — это такое большое зло! И с ним, убежден, необходимо бороться на государственном уровне.

Но случались в моей практике и серьезные конфликты, не связанные с пьяным состоянием пациентов или их родственников.

Однажды даже пришлось стоять под дулом пистолета. Приехали по вызову в дом, где девочка-подросток наглоталась таблеток на почве конфликта с матерью. Мы, разумеется, первым делом промыли девочке желудок и другую необходимую в такой ситуацию медпомощь оказали, а затем предложили матери и дочери одеваться, чтобы ехать в больницу. Они отказываются. Я настаиваю. Во время препирательств выходит из другой комнаты мужчина, как говорят, крепкого телосложения и заявляет: «Никуда они с тобой не поедут». Повторно еще и мужчине поясняю алгоритм своих действий в случае попытки суицида. В ответ он расстегивает пиджак и вынимает из внутреннего кармана пистолет Макарова. И тихо так говорит: "Если ты сейчас не уберешься, то убью".

Я понял, что он не шутит, но все же продолжал стоять на своем, поясняя, что в любом случае история с попыткой суицида дойдет до полиции. В конце концов, мужчина пошел на попятную и разрешил матери с ребенком поехать в больницу. Признаюсь, после этого случая седых волос на моей голове прибавилось. А вот в полицию с заявлением я не стал обращаться. Зачем? Доказательств у меня никаких не было. Свидетели вряд ли бы встали на мою сторону. Да и опыт двух предыдущих обращений в полицию по поводу рукоприкладства со стороны родственников и пациентов — виновных так и не нашли — «рекомендовал» не тратить время на третье заявление».

 

Комментарий «ОМСКРЕГИОНА»

В семье Погоржельских растут трое сыновей. Старшие — 22-летний Дмитрий и 20-летний Константин уже учатся в учреждениях профессионального образования. Дмитрий — в ОмГТУ по специальности «нефтяное и газовое дело», Константин – в ОмГПУ по специальности «управление персоналом». Судя по всему, очень тяжелая и ответственная работа, которой посвятили свою жизнь родители, а также бабушка, Дмитрия и Константина не вдохновила на продолжение династии врачей Погоржельских. А жаль. Мне видится, что они тоже стали бы хорошими специалистами. 

 

Распечатать страницу