Нечасто они разговаривали с отцом по душам. Может, потому что некогда было - отец днем и ночью пропадал на заводе. А может, боялся сказать лишнее, чтобы не навредить «последышу» - тот рос смекалистым и любопытным.
Нечасто они разговаривали с отцом по душам. Может, потому что некогда было - отец днем и ночью пропадал на заводе. А может, боялся сказать лишнее, чтобы не навредить «последышу» - тот рос смекалистым и любопытным.
Наказ отца
Старые фото незнакомых чубатых дедов с шашками в руках да короткие обрывки фраз, произносимые родителями полушепотом, не давали мальчишке спать спокойно. «Забудь пока», - странно сказала мама и, завернув снимки в тряпицу, спрятала подальше. Но Васька уже догадывался, что сибиряки они не совсем обычные - из кубанских казаков. Не очень поначалу понимал, почему родственников с каждым годом становится меньше. А в 1937-м отец срочно взял очередной отпуск, когда арестовали его брата вместе с женой, и уехал в неизвестном направлении, чем спас и себя, и семью. Врагов народа в стране хватало, про Максименко удачно забыли. Вернулся, когда опасность миновала.
А в начале Великой Отечественной войны, когда братья один за другим ушли на фронт, отец посадил Ваську за стол напротив себя и сказал: «Все проходит, все временно, сын. Даже любовь. Только к Родине она может быть вечной. Родину любят не для того, чтобы что-то получать от нее. Родину любит тот, кто хочет называть себя человеком». Может, как-то не так сказал отец - он не был сильно грамотным. Но вспоминает теперь Василий Иванович Максименко, преподаватель Омской государственной медицинской академии, военврач и войсковой казачий старшина, именно эти слова.
Побег на фронт
На фронт он удирал три раза. В последний раз, в мае 1942-го года, 14-летнего мальчишку сняли с маршевого воинского эшелона под Челябинском, отправив домой с сопровождающим. Вскоре вернулся после третьего ранения Саша - единственный, кто из старших братьев Максименко пришел с войны. Повез неугомонного последыша, уже вовсю развернувшего подготовку к новому побегу, в военно-медицинское училище.
- Приходи, парень, - сказал ему бравый офицер-преподаватель. - Вот седьмой класс закончишь, и приходи. Год отучишься, станешь лейтенантом медслужбы, тогда и на фронт тебя отправят.
Василий Максименко взялся за учебу отчаянно. По ночам работал вместе с отцом, вытачивая детали для танков, но семилетку все-таки окончил с отличием. Только обманул бравый офицер - не брали 15-летних в военное училище. Пришлось отправиться в железнодорожное, тоже медицинское. А через год наступила Победа. Так и не успел будущий лейтенант, хулиган и задира, ни отомстить за погибших, ни послужить Родине.
«Учись, - утешала мама, гладя по вихрастой голове, - сейчас мир пришел, значит, все по-новому будет, стране нужны грамотные люди». И это был второй главный урок его жизни. В 1956-м, получив красный диплом Омского государственного мединститута вдобавок к девятилетнему опыты работы фельдшером в силовых структурах, Василий Максименко написал заявление «на целину». Точнее, сразу два - к тому времени он уже обзавелся женой.
Квартиру на целине - в Нижнеиртышском племзаводе Саргатского района Омской области - им дали просто сказочную. «Семь лампочек!» - восхищалась Таисья Викторовна.
Специалистами они оказались на редкость ценными. Василия Ивановича тут же назначили главврачом больницы. Таисью Викторовну позвали преподавать в школу, где только-только появился новый курс «основы сельскохозяйственного производства». Ему дали старенький «москвичонок» в качестве машины «скорой помощи», ей - трактор, чтобы учить ребятишек.
Как помогал Родине и революции
Потом была аспирантура, кандидатская диссертация, в которой Василий Иванович предложил свой, «пчелиный» метод лечения глазных болезней. Шла она трудно, поскольку официальная медицина 60-х настороженно относилась к народной. Собственная методика очень пригодилась Максименко… на войне. Только кубинской. Уговаривать Василия Ивановича поработать на Кубе долго не пришлось. Во-первых, помочь революции - значит помочь Родине. Во-вторых, в 1965 году на Острове свободы стреляли ежедневно - и в горах, и на улицах. Уж очень хотелось если не пожертвовать, так рискнуть собой ради Родины. Советским специалистам оружие не полагалось. Но водитель главного офтальмолога провинции Пинар-дель-Рио Василия Максименко выкладывал из бардачка оружие: «Если что, отстреливайся сам, доктор…» «Если что» означало, что шофера могут убить или он собирается перебежать на сторону бунтовщиков. Надо сказать, «извозчики» менялись регулярно, а наган доктор освоил в итоге не хуже скальпеля.
Перед отъездом в Союз Максименко получили правительственную посылку от Фиделя Кастро, с которым были знакомы, клетку с живым попугаем и пятизарядный карабин. Оружие пришлось сдать, а живой подарок кубинского лидера везли контрабандой, в чемодане.
На родине советская служба безопасности долго допытывалась у Василия Ивановича - не просился ли он у Фиделя Кастро остаться на Кубе навсегда. Таисья Викторовна тоже вызывала подозрения - к тому времени она готовилась защищать кандидатскую и всерьез увлекалась генетикой, еще не вполне благонадежной, «метафизической» наукой. Даже на Кубе не оставляла своего занятия, изучая особенности цветения злаковых.
Большой человек
Лишь через три года семье Максименко позволили отправиться в Иран - то ли потому, что поверили в их патриотизм, то ли потому, что желающих больше не находилось. Русских офтальмологов в Тегеранском госпитале Красного Креста до Максименко не было, так что очереди к русскому доктору выстраивались огромные, а его портреты висели по всему Тегерану с подписью «MAXI MEN ko - большой человек».
Многим помог Василий Иванович. Среди его пациентов были принцесса Кувейта, дочь последнего царского посла России, брат Махинмаха. Уезжать из Ирана ему пришлось через оцепление: местные жители взяли Василия Ивановича в кольцо, умоляя не оставлять народ. Увы, на то была не его воля - к вольнодумству и «опасным связям» медика настороженно относились в советской службе безопасности.
К слову, влиятельные пациенты не раз предлагали семье офтальмолога остаться на Востоке или помочь бежать на Запад, но Максименко воспринимал это только как шутку. Тем не менее за границу их больше не выпустили. И это был еще один урок - бояться надо не врагов, а тех, кто притворяется друзьями.
Спасти безнадежных
Впрочем, жизнь «на гражданке» тоже была нескучной. Василий Иванович преподавал в Омском государственном медицинском институте. Помогал жене, ставшей известным генетиком, оборудовать лабораторию и питомник в сельскохозяйственном институте. Хотя и не ладил с молотком и ножовкой, но еще один урок, усвоенный им, звучит так: никогда не говори «нет», если есть малейшая возможность сказать «да». Сколько безнадежных больных он вылечил, не считал. Скольким людям помог, не требуя благодарности - кого-то устроить в больницу, кого-то подтянуть по предмету, кого-то проконсультировать, за кого-то походатайствовать, - не знает. Но дочь Ирина, ставшая, как и отец, офтальмологом, до сих пор вспоминает свою детскую проблему: «Папа, тебя половина города знает. Я только понять не могу, с какой стороны эта половина?».
К слову, Василий Максименко очень гордится тем, что его дети стали врачами. Отцовскую традицию продолжает не только дочь, но и сын Иван, бывший военврач. Сейчас он работает по контракту в Германии, считаясь одним из лучших хирургов страны. А потерянных в разные годы родственников Василий Иванович недавно нашел на Кубани, в станице Отрадное, откуда ему не так давно пришло письмо-приглашение.
Впрочем, о корнях своих он и не забывал, и в Сибирское казачье войско подался не для того, чтобы покрасоваться в папахе, а потому что не забыл слова своего отца: «Родину любят не для того, чтобы что-то получать от нее. Родину любит тот, кто хочет называть себя человеком».
Наталья Александрова
Фото из архива семьи Максименко
Наказ отца
Старые фото незнакомых чубатых дедов с шашками в руках да короткие обрывки фраз, произносимые родителями полушепотом, не давали мальчишке спать спокойно. «Забудь пока», - странно сказала мама и, завернув снимки в тряпицу, спрятала подальше. Но Васька уже догадывался, что сибиряки они не совсем обычные - из кубанских казаков. Не очень поначалу понимал, почему родственников с каждым годом становится меньше. А в 1937-м отец срочно взял очередной отпуск, когда арестовали его брата вместе с женой, и уехал в неизвестном направлении, чем спас и себя, и семью. Врагов народа в стране хватало, про Максименко удачно забыли. Вернулся, когда опасность миновала.
А в начале Великой Отечественной войны, когда братья один за другим ушли на фронт, отец посадил Ваську за стол напротив себя и сказал: «Все проходит, все временно, сын. Даже любовь. Только к Родине она может быть вечной. Родину любят не для того, чтобы что-то получать от нее. Родину любит тот, кто хочет называть себя человеком». Может, как-то не так сказал отец - он не был сильно грамотным. Но вспоминает теперь Василий Иванович Максименко, преподаватель Омской государственной медицинской академии, военврач и войсковой казачий старшина, именно эти слова.
Побег на фронт
На фронт он удирал три раза. В последний раз, в мае 1942-го года, 14-летнего мальчишку сняли с маршевого воинского эшелона под Челябинском, отправив домой с сопровождающим. Вскоре вернулся после третьего ранения Саша - единственный, кто из старших братьев Максименко пришел с войны. Повез неугомонного последыша, уже вовсю развернувшего подготовку к новому побегу, в военно-медицинское училище.
- Приходи, парень, - сказал ему бравый офицер-преподаватель. - Вот седьмой класс закончишь, и приходи. Год отучишься, станешь лейтенантом медслужбы, тогда и на фронт тебя отправят.
Василий Максименко взялся за учебу отчаянно. По ночам работал вместе с отцом, вытачивая детали для танков, но семилетку все-таки окончил с отличием. Только обманул бравый офицер - не брали 15-летних в военное училище. Пришлось отправиться в железнодорожное, тоже медицинское. А через год наступила Победа. Так и не успел будущий лейтенант, хулиган и задира, ни отомстить за погибших, ни послужить Родине.
«Учись, - утешала мама, гладя по вихрастой голове, - сейчас мир пришел, значит, все по-новому будет, стране нужны грамотные люди». И это был второй главный урок его жизни. В 1956-м, получив красный диплом Омского государственного мединститута вдобавок к девятилетнему опыты работы фельдшером в силовых структурах, Василий Максименко написал заявление «на целину». Точнее, сразу два - к тому времени он уже обзавелся женой.
Квартиру на целине - в Нижнеиртышском племзаводе Саргатского района Омской области - им дали просто сказочную. «Семь лампочек!» - восхищалась Таисья Викторовна.
Специалистами они оказались на редкость ценными. Василия Ивановича тут же назначили главврачом больницы. Таисью Викторовну позвали преподавать в школу, где только-только появился новый курс «основы сельскохозяйственного производства». Ему дали старенький «москвичонок» в качестве машины «скорой помощи», ей - трактор, чтобы учить ребятишек.
Как помогал Родине и революции
Потом была аспирантура, кандидатская диссертация, в которой Василий Иванович предложил свой, «пчелиный» метод лечения глазных болезней. Шла она трудно, поскольку официальная медицина 60-х настороженно относилась к народной. Собственная методика очень пригодилась Максименко… на войне. Только кубинской. Уговаривать Василия Ивановича поработать на Кубе долго не пришлось. Во-первых, помочь революции - значит помочь Родине. Во-вторых, в 1965 году на Острове свободы стреляли ежедневно - и в горах, и на улицах. Уж очень хотелось если не пожертвовать, так рискнуть собой ради Родины. Советским специалистам оружие не полагалось. Но водитель главного офтальмолога провинции Пинар-дель-Рио Василия Максименко выкладывал из бардачка оружие: «Если что, отстреливайся сам, доктор…» «Если что» означало, что шофера могут убить или он собирается перебежать на сторону бунтовщиков. Надо сказать, «извозчики» менялись регулярно, а наган доктор освоил в итоге не хуже скальпеля.
Перед отъездом в Союз Максименко получили правительственную посылку от Фиделя Кастро, с которым были знакомы, клетку с живым попугаем и пятизарядный карабин. Оружие пришлось сдать, а живой подарок кубинского лидера везли контрабандой, в чемодане.
На родине советская служба безопасности долго допытывалась у Василия Ивановича - не просился ли он у Фиделя Кастро остаться на Кубе навсегда. Таисья Викторовна тоже вызывала подозрения - к тому времени она готовилась защищать кандидатскую и всерьез увлекалась генетикой, еще не вполне благонадежной, «метафизической» наукой. Даже на Кубе не оставляла своего занятия, изучая особенности цветения злаковых.
Большой человек
Лишь через три года семье Максименко позволили отправиться в Иран - то ли потому, что поверили в их патриотизм, то ли потому, что желающих больше не находилось. Русских офтальмологов в Тегеранском госпитале Красного Креста до Максименко не было, так что очереди к русскому доктору выстраивались огромные, а его портреты висели по всему Тегерану с подписью «MAXI MEN ko - большой человек».
Многим помог Василий Иванович. Среди его пациентов были принцесса Кувейта, дочь последнего царского посла России, брат Махинмаха. Уезжать из Ирана ему пришлось через оцепление: местные жители взяли Василия Ивановича в кольцо, умоляя не оставлять народ. Увы, на то была не его воля - к вольнодумству и «опасным связям» медика настороженно относились в советской службе безопасности.
К слову, влиятельные пациенты не раз предлагали семье офтальмолога остаться на Востоке или помочь бежать на Запад, но Максименко воспринимал это только как шутку. Тем не менее за границу их больше не выпустили. И это был еще один урок - бояться надо не врагов, а тех, кто притворяется друзьями.
Спасти безнадежных
Впрочем, жизнь «на гражданке» тоже была нескучной. Василий Иванович преподавал в Омском государственном медицинском институте. Помогал жене, ставшей известным генетиком, оборудовать лабораторию и питомник в сельскохозяйственном институте. Хотя и не ладил с молотком и ножовкой, но еще один урок, усвоенный им, звучит так: никогда не говори «нет», если есть малейшая возможность сказать «да». Сколько безнадежных больных он вылечил, не считал. Скольким людям помог, не требуя благодарности - кого-то устроить в больницу, кого-то подтянуть по предмету, кого-то проконсультировать, за кого-то походатайствовать, - не знает. Но дочь Ирина, ставшая, как и отец, офтальмологом, до сих пор вспоминает свою детскую проблему: «Папа, тебя половина города знает. Я только понять не могу, с какой стороны эта половина?».
К слову, Василий Максименко очень гордится тем, что его дети стали врачами. Отцовскую традицию продолжает не только дочь, но и сын Иван, бывший военврач. Сейчас он работает по контракту в Германии, считаясь одним из лучших хирургов страны. А потерянных в разные годы родственников Василий Иванович недавно нашел на Кубани, в станице Отрадное, откуда ему не так давно пришло письмо-приглашение.
Впрочем, о корнях своих он и не забывал, и в Сибирское казачье войско подался не для того, чтобы покрасоваться в папахе, а потому что не забыл слова своего отца: «Родину любят не для того, чтобы что-то получать от нее. Родину любит тот, кто хочет называть себя человеком».
Наталья Александрова
Фото из архива семьи Максименко
©
