Глава регионального минсельхоза ответил на требования снять ограничения на продажу свинины из крестьянско-фермерских хозяйств.
«Вспышка в Иркутске заставила нас задуматься, мы обсудили ситуацию, усилили контроль. Получается, что в Иркутск машины с кормами животного происхождения прошли через наш регион. В мае провели учения совместные учения с представителями ветеринарной службы, МЧС, управления Россельхознадзора в личном подсобном хозяйстве в Таврическом районе. Отработали взаимодействие на практике, в каждой районной газете и областных СМИ разместили материалы, что такое АЧС, как бороться, на что обращать внимание. Были готовы, что вирус может появиться на территории региона. Когда произошел падеж в хозяйстве Фикселя в селе Верблюжье Саргатского района, отреагировали оперативно. Лично выезжал в поселение, организовал карантинные мероприятия, ликвидировали очаг и начали заниматься отчуждением поголовья, все произошло в считаные часы. Было впечатление, что мы локализовали очаг. Но затем падеж произошел в поселке Ачаирском.
Сегодня сложно сказать, как попал в Верблюжье этот вирус, глава хозяйства, по данным Следкома, отказывается от прохождения детектора — видимо, есть что скрывать человеку. Я тоже приглашал его к себе, попросил изложить факты, как на самом деле все было. Но пояснений я так и не услышал.
То, что у нас в регионе вирус АЧС, — это точно, без сомнения. Все пробы, а их было много, являются положительными. Мы направляем в две лаборатории — во Владимире и Подольске. Мы бы рады, чтобы они не подтверждались, но, к сожалению, ни разу не было случая, все подтвердились. Даже если предположить, что наши ошибаются, но две профильные лаборатории, которые специализируются на вирусах животных, вряд ли могут ошибиться. Только после лабораторного подтверждения мы объявляем карантин и начинаем работать в очаге.
Почему мы ликвидируем и отчуждаем здоровых животных? Мы тоже от этого радости не испытываем. Это требование Россельхознадзора. Если мы не будем это делать, то это будут делать другие люди. Мы выполняем все, как это нам регламентировано. По данным федеральных властей, действия министерства, ветеринарной службы региона были оценены как адекватные.
Бытует мнение, что завезли вирус с кормами или по воде. Воду исследовали несколько раз, даже брали ил со дна Иртыша, ничего не нашли. Брали пробы кормов, которые в Омске присутствуют, — тоже ничего. Даже брали пробы в кормушках, из которых ели больные животные, — ни разу не подтвердился вирус.
Оздоровиться можно быстро. Но нужно выполнять ряд ветеринарных требований. С населением сложно работать: у них нет документов на поголовье, на корма, они зачастую умалчивают, боясь, что будут какие-то налоги, последствия. Это мешает в работе. Если бы они все были честны и откровенны и документы предоставляли, мы бы уже давно победили чуму. А пока все идут в отказ: “Мы ничего не знаем, не понимаем”».
