«…Расстреливать через одного»

Зачем устанавливать памятники тем, кто помогал разрушать Россию?

 Инициатива

На заседании комитета по социальным вопросам городского Совета рассматривался вопрос об установке памятного знака чехословацким легионерам, погибшим в Омске в 1918 – 1920 годах. Впрочем, до обсуждения дело так и не дошло: вопрос был снят с повестки, как недостаточно проработанный. Однако не исключено, что после доработки желание чешских властей увековечить память своих сограждан, оставивших на омской земле недобрую славу, станет реальностью. 

Напомним, впервые о памятнике заговорили еще в 2012 году в ходе визита в наш город вице-консула Чешской Республики Петра Свитака. Но тогда принципиального согласия с городскими властями достигнуто не было. Вновь к скользкой теме вернулись весной этого года и якобы даже определили  место для установки памятного знака – старое кладбище в Порт-Артуре по улице Воровского, где ныне разбит мемориальный сквер.

Отдельный корпус

Говоря о чехословацких легионерах и их участии в революционных событиях в России, доктор исторических наук, профессор кафедры современной отечественной истории и историографии ОмГУ имени Достоевского Валентина Шепелева особо отмечает, что Отдельному Чехословацкому корпусу отводилась совершенно определенная роль. 

Первая мировая война спровоцировала славянские народы на борьбу за возвращение своей государственности. В том числе и чехословаков, входивших тогда в состав Австро-Венгерской империи. Корпус был сформирован осенью 1917 года по инициативе Союза чехословацких обществ в России. Чехи и словаки стремились принять участие в Первой мировой войне, чтобы способствовать разгрому Австро-Венгрии и созданию независимого чехословацкого государства. До марта 1918 года корпус дислоцировался в тылу Юго-Западного фронта. Его предполагалось использовать на фронте против австрийских войск. Однако после прихода к власти большевиков и заключения перемирия это стало невозможно. По итогам брест-литовских переговоров по согласованию с державами Антанты корпус был объявлен автономной частью французской армии. Тогда же Антанта поставила вопрос о его переброске в Западную Европу, а советское правительство заявило о своей готовности содействовать эвакуации через Владивосток во Францию. Но при условии сдачи основной части вооружения.

На борьбу с большевиками

Весной 1918-го эшелоны с чехословаками (называют от 40 до 60 тысяч человек) растянулись по железной дороге от Пензы до Дальнего Востока. И тогда руководству одной из стран Антанты – Англии – пришла идея использовать эту силу в политических целях для борьбы с большевизмом. Французы, под чьим командованием находился корпус, с этой идеей охотно согласились.

– Лучше, чем использовать эти растянувшиеся по всему Транссибу воинские подразделения, в стратегическом плане и придумать было невозможно. Во Владивостоке их находилось к тому времени порядка десяти тысяч человек. И что любопытно, никаких реальных мер по эвакуации союзники не предпринимали. И даже консулы Англии и Франции были в неведении относительно того, как поступать с этим контингентом, и не получали никаких распоряжений о подготовке к эвакуации, – говорит Валентина Шепелева.

Более того, по словам Валентины Борисовны, чехословацкому командованию поступали прямые указания  действовать в полном контакте с подпольными офицерскими организациями, которые были созданы в городах по всему Транссибу. Чешскому национальному совету была поставлена вполне определенная  задача – закрепиться в узловых пунктах, свергнуть там большевиков и удерживать города до тех пор, пока антибольшевистские силы не сконцентрируются и не возьмут власть в свои руки. Свидетельства этому можно найти во множестве опубликованных документов.

Террор и мародерство

«На нас напали злые чехи. Село родное подожгли. Отца убили в первой схватке, а мать живьем в костре сожгли». Такие страшные частушки рождались в те годы.

В мае 1918-го началось координированное выступление частей корпуса против советской власти на всем пути следования. С мая по июнь  чехословаки при поддержке местных эсеровских и белогвардейских отрядов захватили Челябинск, Пензу, Сызрань, Томск, Омск, Самару, Златоуст, Красноярск и Владивосток. Затем – Екатеринбург, Симбирск и Казань. Причем оккупация происходила под демократическими лозунгами борьбы с узурпировавшими власть большевиками. Однако, по сохранившимся архивным данным, известно, что сразу, после того как войска чехословацкого корпуса совместно с отрядом атамана Красильникова заняли Омск, появились группы военных и гражданских лиц, арестовывавших красноармейцев, большевиков и просто сочувствующих советской власти. Иных помещали в концентрационный лагерь, а иных  расстреливали. В августе 1918 года белочешское правительство объявило мобилизацию призывников 1898 – 1899 года рождения. Но крестьяне на своих сходках постановили не отправлять сыновей на призывные пункты, а во избежание репрессий семьями уходили в лес. Одновременно в деревнях создавались группы самозащиты и организации вооруженной борьбы против оккупантов.

– Кроме всего прочего, на занятых ими территориях белочехи занимались обычным мародерством, – отмечает профессор. 

Об этом военный министр колчаковского правительства генерал Будберг позже напишет в своих воспоминаниях: «Сейчас чехи тас­кают за собой около 600 груженых вагонов, очень тщательно охраняемых. По данным контрразведки, эти вагоны наполнены машинами, станками, ценными металлами, картинами, разной ценной мебелью и утварью и прочим добром, собранным на Урале и в Сибири».

По пути домой

Наконец чехам разрешили отправиться домой. Однако на железной дороге солдаты корпуса нередко сталкивались с диверсиями партизан. И тут чехи действовали  с жестокостью настоящих карателей. «В случае крушения поездов и нападения на служащих и караулы винов­ные подлежат выдаче карательному отряду. Если в течение трех дней не будут выяснены и выданы винов­ники, то в первый раз заложники расстреливаются через одного. Дома лиц, ушедших с бандами, невзирая на оставшиеся семьи, сжигаются, а во второй раз число подлежащих расстрелу заложников увеличивается в несколько раз, подозрительные деревни сжигаются целиком», – говорилось в приказе командующего 2-й чехословацкой дивизией полковника Крейчи.

– Во время бегства из России они вели себя, мягко говоря, более чем вызывающе. Главнокомандующий чехословацким корпусом Ян Сыровы от военного совета Антанты буквально требовал, чтобы в первую очередь паровозы и эшелоны предоставлялись чехословакам. Дошло до того, что отцепили паровоз от состава Колчака и выбросили из состава штаб генерала Капеля. И уже не подчинялись никому и ничему, – продолжает профессор Шепелева.

Кстати, именно Ян Сыровы выдал Колчака иркутскому политцентру в обмен на свободный проезд до Владивостока, что историки впоследствии назовут «чешским предательством».

Уже в годы Второй мировой войны Сыровы предал и свой собственный народ, а в 1947 году за сотрудничество с немецкими оккупантами был осужден чехословацким судом на 20 лет.

В память об интервентах

Итак, выступление Чехословацкого корпуса было частью интервенции держав Антанты в Россию. Россия как таковая интересовала чехов и словаков с весьма практической точки зрения – сначала как страна, воюющая с австро-германским союзом и тем самым способствующая освобождению чехословацких земель, а затем – как объект грабежа. Ввязавшись в Гражданскую войну, чешские легионеры действовали на нашей территории с жестокостью оккупантов.

– Я не понимаю, кому теперь приходит в голову идея ставить чешским легионерам памятники на территории оккупированной ими России, и категорически это не приемлю. Они боролись против нашей страны и против нашего народа, что подтверждает развернувшееся по всей Сибири партизанское движение. Если чехословаки, как говорят, выступали за установление в нашей стране демократии, тогда на каком основании вмешивались в наши внутренние дела? Так или иначе – это интервенты. Мы их не звали, а все распоряжения они получали исключительно от военного совета Антанты. И называть их героями, устанавливая памятники, – значит потворствовать фальсификации истории, – считает Валентина Шепелева.

справка

Чешское министерство обороны разработало проект «Легионы 100», предполагающий установку на территории России 58 памятников солдатам Чехословацкого корпуса. На настоящий момент памятники установлены уже практически на всем протяжении Транссиба. Помимо Екатеринбурга и Челябинска во Владивостоке, Красноярске, Бузулуке, Кунгуре, Нижнем Тагиле, Пензе, Пугачеве, Сызрани, Ульяновске, селе Верхний Услон в Татарстане и поселке Михайловка Иркутской области.

И все это происходит на фоне развернувшейся кампании в странах Восточной Европы по сносу, демонтажу и осквернению памятников советским воинам-освободителям.