Дмитрий Егоров: «Документальный спектакль – это диалог со зрителем»

Дмитрий Егоров: «Документальный спектакль – это диалог со зрителем»

Дата публикации 23 мая 2018 07:43 Автор Фото Евгений Кармаев

Режиссер из Санкт-Петербурга – о театре, который выводит зрителя из зоны комфорта.

Играть не нужно

– Дмитрий, вы ставите в Академическом театре драмы спектакль «Время секонд хэнд» по книге Светланы Алексиевич. Не страшно приступать к работе над публицистической книгой, созданной из монологов?

– У меня не первый спектакль по произведения Алексиевич. В Томском ТЮЗе мы выпустили спектакль «Победители» по книгам «У войны не женское лицо» и «Цинковые мальчики». Меня этот автор очень заинтересовал, захотелось поставить все пять книг ее цикла «Голоса утопии». В Театре на Таганке мы выпустили спектакль «Последние свидетели» – о детях войны. В Омске – третье обращение к творчеству Светланы Алексиевич. Конечно, волнительно, потому что в репертуаре омского театра документальных спектаклей нет. Но мне хочется, чтобы со сцены прозвучали слова, которые есть в этой книге. Они очень важные.

– Вы пишете инсценировку книги?

– Я называю это сценической версией, или композицией. Текст будет исключительно авторский, ни слова от себя. К тому же в этой книге нет персонажей, это все истории реальных людей. От актера в этом случае требуется не играть, но при этом постараться очень глубоко погрузиться в жизнь человека, не пытаться присваивать его характерные черты и стать им. Поэтому у нас в программке не будет написано: «Действующие лица и исполнители». Зрители прочтут: «В спектакле заняты актеры»… Ролей нет. Как можно назвать ролью то, что написала жизнь?

– Чем вас привлекла книга Алексиевич «Время секонд хэнд»?

– Книга посвящена перелому эпохи, от социализма к новому времени. Что привело к этому перелому, как это отразилось на человеке? Идеология резко поменялась. А когда большая часть жизни прожита, взгляды ведь поменять очень трудно. И я очень хорошо понимаю старшее поколение советских людей, многие из которых никак не могут эту травму залечить. Я 11 лет прожил в СССР. В 1989 году нас очень ответственно готовили к вступлению в пионеры. Мы чувствовали, что это важно, почетно. Торжественный прием проходил в Музее Победы. А через три месяца классный руководитель, заканчивая урок, сказала: «Да, ребята, галстуки можете не надевать завтра». И резко зазвенел звонок на большую перемену. Мы сидели всю перемену молча, для нас это был стресс. И если в детском возрасте это так переживается, можно представить, насколько это могло переживаться взрослыми людьми старшего поколения. Мы пытаемся через человеческие судьбы пройти по истории страны, попытаться понять, проанализировать, что же произошло, как отразилось на людях.

Дрова в топку зрительской души

– Гражданская война в умах, по-вашему, не завершилась?

– Время, в которое мы живем, очень материальное. Советские люди, воспитанные на романтических примерах, в подавляющем большинстве были идеалистами. Середина 80-х годов – это конфликт идеалистов. Одни хотели больше свободы и информации, другие же искренно верили в светлое будущее. Но в результате победил материализм, идеалисты пострадали: учителя, ученые, врачи, работники культуры. Те, кто затевал перемены, больше и пострадали. Очень интересный парадокс. А парадоксы – это наша работа.

– А вы – идеалист?

– Не знаю. Что-то, конечно, от родителей передалось. У меня и бабушка, и мама – преподаватели, бабушка – филолог, мама – искусствовед. В такой семье трудно было материалистом вырасти. Но, с другой стороны, в профессии режиссера без идеализма трудно. Надо же, как минимум, верить в то, что спектакль, который ты делаешь, каким-то образом повлияет на зрителей.

– На какую зрительскую реакцию рассчитываете?

– В книге разные точки зрения, и мы намеренно их оставляем в спектакле. Возможно, что-то вызовет у части зрителей негодование. И это хорошо. А в другом монологе он найдет то, что чувствует сам. Это ссорит человека с самим собой, но пробуждается неравнодушие. Ничего нет хуже равнодушия в отношениях людей. И время к этому активно располагает. Можно находиться в списке Форбс и не обращать внимания на то, что у кого-то пенсия – 7 тысяч рублей.

– Не кажется ли вам, что проблемы книги и спектакля больше заинтересуют возрастных зрителей, тех, кто пережил перелом эпохи?

– Кажется. У меня был опыт. В Красноярском театре драмы мы отметили 100-летие Октябрьской революции спектаклем-концертом «Я. ДРУГОЙ.ТАКОЙ.СТРАНЫ» по творчеству Дмитрия Александровича Пригова. Пригов – автор ироничный, и мы шутили, что возрастная категория этого спектакля не 18+, а 40-. Я был поражен реакцией зрителей. Первый раз видел, чтобы рядом сидели люди, один из которых плачет, а другой смеется и радуется. Тогда и понял, что советское прошлое для многих неоднозначная и во многом больная тема. И захотелось на эту тему поговорить со сцены без иронии. Светлана Алексиевич, когда закончилась эпоха СССР, стала записывать монологи людей, чтобы зафиксировать черты уходящего времени. И насколько советский человек разный. Как заметил Сергей Довлатов, «мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить – кто написал четыре миллиона доносов»? Об этом тоже хочется поразмышлять. Я думаю, зрительская аудитория, которой это будет особенно интересно, – 40 +.

– Рассчитываете не на сопереживание, а на размышление?

– Соразмышление и сопереживание. Я вижу, что сегодня театр становится, к сожалению, частью обывательского досуга. Зрители говорят: нам и так тяжело жить, почему вы нам показываете что-то не очень радостное? Сегодня зритель хочет комфорта. А в 1986 году лидером по опросам зрителей стал фильм Элема Климова «Иди и смотри», в 1987 – «Курьер» – социально острый фильм, в 1988-м – «Холодное лето 1953 года». И журнал «Новый мир» выходил тиражом в миллион экземпляров. Значит, есть у нас эта опция – смотреть что-то, где надо думать. Может быть, можно эту опцию реанимировать? Театр – как способ диалога. Когда спектакль, который ты ставишь, – это дрова, которые забрасываются в топку зрительской души. Насколько сильно они разгорятся, это вопрос индивидуальности. Главное, чтобы дрова были сухими, дверца топки плотно закрыта. То есть мы должны сделать свою работу честно.

Зов предков

– В омской драме Геннадием Тростянецким был поставлен спектакль «У войны не женское лицо», удостоенный Государственной премии РСФСР. В труппе есть актеры, которые по сей день переписываются с автором. А после получения Нобелевской премии Алексиевич стали называть русофобкой…

– Как только театр объявил, что мы ставим книгу Светланы Алексиевич, начались зрительские обвинения, что мы взяли в работу произведение русофобки. Во-первых, в книгах никакой русобофии нет. Во-вторых, я отделяю то, что пишет автор, от его интервью. Когда читаешь эмоциональные интервью, думаешь: человек родился в белорусско-украинской семье, всю жизнь говорит на русском – и вдруг триединство расходится. В человеке неравнодушном, любящем свою страну этот «развод» не может не породить диссонанс. Эта женщина взяла на себя так много людского горя, после работы над каждой книгой у нее открывалась язва. Это колоссальная человеческая работа, очень сложная. Да, в этих книгах много не самых радостных слов, но все они про любовь к своей стране.

– Вы поставили в Омском театре драмы спектакли «Экспонаты», «Безрукий из Спокана». Сейчас – «Время секонд хэнд». Предпочитаете делать спектакли по современной литературе?

– Последние лет 5 – 6 в основном работаю с прозой, но не обязательно современной. Салтыков-Щедрин, Довлатов, Брэдбери, Зозуля, несколько документальных спектаклей. Больше, конечно, тяготею к театру, который соприкасается с днем сегодняшним, социальному театру. Многие режиссеры ставят спектакли про мир художника, его взаимоотношения с людьми. Зачем мне с ними тягаться? Я знаю коллег, которые говорят: «Я не хочу видеть того, что происходит вокруг, я творю». Но как, узнав о пожаре в Кемерове, прийти на репетицию и сказать: «Давайте забудем об этом, будем про другое разговаривать»? Когда ставил «Экспонаты», у нас в Петербурге собирались строить небоскреб «Газпрома» в центре города. И я, человек достаточно аполитичный, пошел тогда на митинг. И это внутренне как-то очень совпало с темой спектакля. День сегодняшний влияет на то, что мы делаем.

– Вы занимаетесь и драматургией. Почему не ставите свои пьесы?

– Да, я писал пьесы под псевдонимом Данила Привалов. И ставил их. Но не скажу, что этот опыт хочется повторять. Знаете, почему? В своем тексте нет загадок. Когда ставишь другого автора, постоянно думаешь, что он имел в виду. Пытаешься отгадать, и это увлекательный процесс. Сейчас не пишу.

Много режиссерской работы, а после репетиций переключаться на другое занятие трудно.

– Вы много работаете в сибирских городах. Чем привлекает Сибирь?

– Да просто нравится мне в Сибири. Когда зовут в сибирские края, всегда этому рад. Это пространство аполитичное в хорошем смысле слова. Сибиряки открыты, приезжаешь – сразу понимаешь, как к тебе относятся. Все предельно ясно, просто. Ну, и, наверное, ведет меня в Сибирь зов предков. Бабушка – сибирячка, прадед – Алексей Григорьевич Беседин был последним городским головой Новониколаевска. Сибирь – родной, близкий регион. Хорошо тут у вас.

Распечатать страницу

Материалы свежего номера

Тема номера

Скорбит вся страна

Скорбит вся страна

Жители Омской области почтили память жертв теракта ...

Актуально

Сделать дом безопасным

Сделать дом безопасным

Подвалы омских многоэтажек переоборудуют в ...

Власть

Ждем с ответным визитом

Ждем с ответным визитом

Делегация Омской области провела в Республике ...

Выставка

Юбилей под впечатлением

Юбилей под впечатлением

В музее изобразительных искусств им. М. А. Врубеля ...

Земляки

Обгоняя впереди бегущих

Обгоняя впереди бегущих

В Омске существует когорта интересных, самобытных, ...

Крупным планом

«Будем развивать вузовский потенциал»

«Будем развивать ...

На минувшей неделе в Омске с рабочим визитом ...

Наше время

«Активность ветеранов – пример для молодежи»

«Активность ветеранов – ...

В ветеранской организации Октябрьского ...

Общество

Цифровая грамотность – залог безопасности

Цифровая грамотность – ...

Омские «ИТ-тимуровцы» учат представителей старшего ...

Патриотизм

Меняя себя, мы меняем мир

Меняя себя, мы меняем мир

В Омске прошел форум «Душа, укрепленная верой, ...

Панорама недели

Всегда на страже

Всегда на страже

В историческом парке «Россия – моя история» ...

Поддержка

Помощь для героев-земляков

Помощь для ...

Сотрудники Драгунского дома-интерната передали в ...

Правдивая история

Cчастливый выбор

Cчастливый выбор

В дошкольную педагогику Валентина Токарева пришла ...

СВО

«Военный билет приготовил заранее»

«Военный билет приготовил ...

Омский менеджер Вячеслав Мухамедов уверен, что их ...

Социум

Место, где помогут и поймут

Место, где помогут и ...

20 марта в детском клубе «Страна радости» центра ...

Фестиваль

Вышли на «Рубеж»

Вышли на «Рубеж»

Состоялся очередной этап фестиваля семейного ...