Сегодня в академическом театре драмы состоится творческий вечер, посвященный 100-летию со дня рождения Мигдата Ханжарова, возглавлявшего коллектив в течение четверти века.
Профессия по наследству
Его отец – Нуртдин Ханжаров – был основателем и антрепренером татарского театра в Перми, мать Мавгузя – актрисой. Первые уроки особого отношения к театру Мигдат получил в семье. Окончив актерское отделение Свердловского театрального училища, он начал играть на сцене. Потом служил на Тихоокеанском флоте, участвовал в боях за остров Сахалин. После демобилизации работал администратором в Челябинском драматическом театре. В Омск приехал в 1953-м, служил заместителем директора драмтеатра, заместителем директора Омской филармонии. А в 1962 году возглавил театр. И время, когда он стоял у руля творческого коллектива, сегодня называют золотым веком Омской драмы.
Ханжарову удалось создать коллекционную труппу. Он охотился за талантами, не скрывал, что переманивает актеров, и при встрече на вокзале вручал ключи от квартиры. Мигдат Нуртдинович считал, что главной фигурой в театре является режиссер, который отвечает за идею и образы спектакля, и потому два года уговаривал приехать из Куйбышева Якова Киржнера, а потом увлек за собой Артура Хайкина, Геннадия Тростянецкого, создавших в Омске прогремевшие на всю страну спектакли. А директору отводил третье место в иерархии ответственных за успех. Заботясь об удовлетворении режиссерского честолюбия, об аплодисментах, поднимающих дух актеров, себе Мигдат Нуртдинович отводил вспомогательную роль. И при этом был истинным строителем театра! Не боялся приглашать талантливых людей со сложным характером. С Яковом Киржнером общение порой было бурным. И директор, и главный режиссер – люди эмоциональные, азартные. Бывало, спорили при закрытых дверях, не всегда выбирая выражения. И при этом уважали друг друга, потому что двух лидеров объединяла любовь к актеру, к театру.
В 1974 году Омский драматический отмечал столетие и был награжден орденом Трудового Красного Знамени. В 1983-м получил звание академического. Два спектакля – «Солдатская вдова» Николая Анкилова в 1973-м и «У войны не женское лицо» Светланы Алексиевич в 1985-м – были удостоены Государственной премии им. К. С. Станиславского. Валентин Распутин из десятков поставленных в разных городах спектаклей «Последний срок» лучшим считал омский, его много раз в записи демонстрировали по Центральному телевидению. Театр из Сибири завоевал репутацию талантливого, смелого, творчески интересного, выделяющегося из массы провинциальных театров.
Старейшина творческой семьи
– Однажды на празднике в Доме актера мы сидели с Мигдатом Нуртдиновичем за столиком и беседовали, – вспоминает народный артист России Валерий Алексеев. – Он говорит: «Ты правишь залом, ведешь зрителя за собой. А я весь театр веду. И какое это счастье для руководителя, когда артист доволен своей судьбой». Ханжаров заложил многие традиции театра. Всех, кого принимал на работу – и актера, и монтировщика декораций, – брал за руку и проводил по всем цехам театра. Объяснял каждому пареньку: при входе в театр надо снять шапку, на сцену в уличной обуви выходить нельзя. Историю омского театра рассказывал новому члену коллектива, желая заразить своей преданностью и любовью к театру.
В Омской драме не было (и по сей день нет) склок, из этого здания не выходило анонимок, старинные стены не сотрясали громкие скандалы, характерные для творческих коллективов. Мудростью руководителя гасились распри. Ханжаров считал: группировки создают недовольные актеры. Нужно думать о занятости каждого. И думал об этом вместе с главными режиссерами.
Чего стоили гастроли
– Когда Мигдат Нуртдинович входил в кабинеты Министерства культуры страны, чиновники вставали: так был велик его авторитет, – рассказывает Валерий Алексеев. – Благодаря его хлопотам у нас ежегодно были гастроли в крупных городах. Например, ездили в Ригу, Вильнюс.
До Ханжарова Омский драматический на гастроли выезжал только два раза: в 1936 году – в Пермь, в 1958 году – В Москву. А директор омского театра был убежден, что гастроли необходимы для творческого самочувствия труппы. Чего стоили организатору эти выезды! В 1963-м в Томске накануне открытия гастролей – ЧП. Металлические конструкции спектакля «Океан» не входили на сцену, ночью трубы начали переваривать… и сожгли занавес. Открывать гастроли пожарные запретили. Ханжаров звонит в Омск, чтобы сотрудники прислали занавес. Организовывает приведение в порядок томской сцены. Целый день проводит в госпожнадзоре, пытаясь добиться разрешения играть спектакли, пишет заявление о своей личной ответственности и к вечеру добивается результата.
В 1965-м в Алма-Ате на спектакле «Ермак» руководство республики покинуло зал. Оказалось, в одежде воинов хана Кучума увидели намек на национальный казахский костюм. Пришлось объясняться и извиняться в ЦК Казахстана.
По пути в Красноярск в 1968 году забыли в вагоне поезда актерскую парочку. Спохватились и разбудили спящих за минуту до отхода поезда. Гастроли 1970 года в Москве стали звездным часом омского театра и режиссера Якова Киржнера, представившего спектакли «Смерть Иоанна Грозного», «Так начиналась легенда», «Сирано де Бержерак». Но не обошлось и без скандала. В спектакле «Платок Мольера», поставленном режиссером Иосифом Копытманом, поднималась тема взаимоотношений искусства и власти. Звучали зонги на стихи Беранже, в одном из них пелось: «Не по уму становятся министром». В антракте вызванные «на ковер» организаторы гастролей услышали от министра культуры, что им и своей Таганки хватает, нечего было бунтарей из Сибири привозить.
Интуиция не подводила
«Театр только для Зрителя. Когда говорят: «Мой театр», то это просто бахвальство», – сказал Мигдат Нуртдинович в одном интервью.
Высокий репертуар – еще одна традиция, заложенная Мигдатом Ханжаровым. В 70-е в десятках театров для кассы ставились пьесы Рацера и Константинова, сегодня – Куни. Академический театр драмы никогда не работал и не работает с этим материалом на потребу публике. Начиная с 60-х в репертуаре Омской драмы стали появляться пьесы, впервые сыгранные в Омске: «Хочу быть честным» В. Войновича, «Ясная Поляна» Д. Орлова, «Любовь и голуби», «Зажигаю днем свечу» В. Гуркина.
Интересна история рождения спектакля «У войны не женское лицо».
В 1984 году в театре думали, какой спектакль будет приурочен к 40-летнему юбилею Победы. Остановились на «Звезде» Э. Казакевича. Художник Светлана Ставцева готовила эскизы декораций, когда Геннадий Тростянецкий выступил с новым предложением: написать и поставить инсценировку документальной книги Светланы Алексиевич.
Эту неожиданную творческую заявку худсовет театра обсуждал во время гастролей в Ленинграде 8 июля 1984 года. Тростянецкий принес отрывок из повести Светланы Алексиевич, опубликованный в журнале «Дружба народов», и проигрыватель. Ставил немецкие марши, читал текст. «Это было так смешно, нелепо, непонятно. Был бы на месте директора театра другой человек, спектакля бы не случилось», – вспоминает заслуженная артистка России Татьяна Филоненко.
В музее театра хранится протокол этого заседания, свидетельствующий о том, что коллектив и его директор умели принимать непростые решения, готовы были во имя творчества на эксперимент. Труднее всех было Мигдату Ханжарову. Спектакль «Звезда» утвержден Министерством культуры России и омским обкомом. В случае неудачи не артистам – ему отвечать. И даже для того, чтобы начать работу, нужно «выходить на разговор с министерством». Но потому он и остался в истории российского театра легендарным директором, что умел идти на риск, брать на себя всю полноту ответственности, если чувствовал, что дело того стоит. А интуиция Мигдата Нуртдиновича не подводила.
К премьере открыли в театре выставку «Ради жизни на Земле». Возникла идея доставить в театр горсти земли из тех краев, где воевали героини Алексиевич. Откликнулись Брест, Москва, Ржев, Волгоград, Житомир, Минск, Смоленск.
Премьера состоялась 5 ноября 1984 года, спектакль имел оглушительный успех. Мигдат Ханжаров послал телеграмму Светлане Алексиевич. Она тут же откликнулась: «С благодарностью кланяюсь всем моим единомышленникам в вашем театре, о котором слышала много хорошего». Спектакль сыграли в Москве, Минске, Киеве, Волгограде. За первые два года вышло 52 рецензии с похвалами. Послевкусие спектакля – волнующие встречи актрис со своими героинями.
Сегодня такую работу со сценическим произведением назвали бы блестящим менеджментом. А Мигдат Ханжаров в советское время и был большим театральным менеджером, или продюсером, предугадав перспективы развития профессии руководителя в сфере культуры.
Лариса Ханжарова, дочь Мигдата Нуртдиновича, написала в посвященной отцу книге «Оттиск времени»: «В основе его отношения к людям, даже очень далеким от театра, лежала Любовь. Любовь к Театру. Театр всегда был единственной единицей измерения, объяснения и понимания… Все его друзья были из этого безумного, безумного, безумного мира. Враги – тоже».
Омский театр был делом его жизни, его судьбой. Он строил в Омске театр своей мечты.
Сегодня на сцене театра – вечер воспоминаний. В Омск приехали знаменитые артисты ханжаровского призыва – Николай Чиндяйкин, Юрий Кузнецов, Вадим Лобанов, Юрий Ицков, Моисей Василиади, Дмитрий Лебедев, Николай Ханжаров, режиссер Геннадий Тростянецкий. Вместе с ведущими артистами сегодняшнего дня они расскажут о Мигдате Нуртдиновиче и о том времени, которое вошло в историю как «золотой век Омской драмы».
