100 лет назад город оказался в эпицентре российской истории.
Об этом ярком и драматичном периоде его истории корреспондент «ОП» беседует с профессором СибАДИ, доктором исторических наук Сергеем Сизовым.
Имели право на свою Россию
– Сергей Григорьевич, поясните, почему, живя в стране, созданной большевиками, мы вдруг отмечаем такую дату, как 100-летие начала Белого движения, а тот факт, что Омск в течение года был Белой столицей, хотим сделать региональным брендом? Нет ли тут комплекса провинциала, желающего так повысить свой статус?
– Справедливый вопрос. Можно, наверное, предположить присутствие здесь и некого конъюнктурного момента. Потому что в советское время про это не писали, а сейчас, мол, разрешили, вот и поднимаем на щит.
На самом деле это не так. Содержащийся в вопросе посыл о том, что все вокруг – достижение большевиков, сам по себе ошибочен. Омск существует с 1716 года. Да, советский период – важнейший в его истории, когда было много построено, создано. Но нельзя забывать: большевики не на голом месте это все делали. И когда они пришли к власти, их идеологией был такой революционный максимализм. К примеру: «Прогоним всех мироедов и управленцев, отдадим заводы рабочим». Но как без инженеров, без менеджеров, которые организуют поставки, продажи, без директора и дисциплины рабочие могут что-то произвести? Естественно, часто все заканчивалось закрытием предприятий и растаскиванием оборудования. Уже потом, когда закончилась гражданская война, востребованными оказались коммунисты другого толка. Коммунисты-созидатели. И это очень интересный момент: белые восстали не против созидателей! Они восстали против тех, кто хотел превратить Россию в «дойную корову» мировой революции, кто разрушал храмы, грабил и убивал. Поэтому, говоря о Белом движении, мы говорим о чем? О том, что были люди, имеющие право на свою Россию.
Вот представьте: кто-то сейчас неожиданно захватывает власть. Объявляет: все, теперь мы будем вами править. Часть территории по несправедливому Брест-Литовскому мирному договору отдадим Германии. Закроем церкви. Начнем отнимать собственность. И не только у богачей, а по социальному признаку. Не относишься к нашему сословию – ты «потенциальный контрреволюционер». Как бы вы к этому отнеслись? Мне, например, это вряд ли бы понравилось.
– Думаю, мне тоже.
– Вот и тогда нашлись люди, сказавшие: «Нам это не нравится». Они оказали сопротивление. Да, заметное количество населения увлеклось большевизмом. Прежде всего, это были солдаты, которым надоело гнить в окопах. Но из-за грубых просчетов, допускавшихся большевиками, нередко и их сторонники переходили в разряд противников. Так было в Ижевске и Воткинске, где возник мятеж рабочих оружейных заводов, восставших против власти большевиков. Белое движение – часть наших сограждан. Да, они проиграли в гражданской войне, но имели право на свою точку зрения и пытались отстаивать собственное видение будущего России.
Почему мы не можем это изучать? Мне кажется, это важно. И я не вижу никакого провинциализма в том, чтобы поставить вопрос о бренде города как о столице Белого движения. Не многие города история ставила в центр важнейших событий. И нужно это использовать. Не забудем, что Белый Омск оказался на этот год еще и культурным центром. Здесь жили очень интересные люди: литераторы, театральные деятели, музыканты. Зачем от этой части нашей истории, культуры отказываться?
Судьба человека через призму истории
– У вас скоро выходит книга о Белом Омске. И она посвящена именно повседневной жизни города в 1918 – 1919 годах. Почему выбрали эту тему, а не вопросы большой политики?
– Про политические партии, подпольную борьбу большевиков, восстание 22 декабря 1918 года, колчаковский переворот, бои на фронте написано уже достаточно много. А эта тема, во-первых, менее изучена. Во-вторых, мне кажется, более интересна обычному человеку. Не так просто, кстати говоря, изучать повседневную жизнь. Потому что часть документов находится в Москве, в Государственном архиве РФ, где собраны фонды всех белых правительств. Кое-что есть и в омском архиве. Но далеко не все.
Главный упор я делал на изучение газет. Белые газеты доступны, слава богу. Многие из них оцифрованы. У нас здесь выходило большое количество газет: «Заря», «Сибирская речь», «Русская армия», «Правительственный вестник» и много других. Я по мере сил собрал эти материалы и постарался их обобщить. Меня поддержал Российский фонд фундаментальных исследований. Он выдал мне грант на исследования и издание книги, что помогло в работе, в том числе позволило съездить в Москву, изучить архивные документы там.
– И как же жил Омск в этот период?
– Очень непросто. Одной из самых острых была жилищная проблема, связанная с наплывом беженцев. Представьте, до 1917 года в Омске проживало примерно 137 тысяч человек. А тут численность населения выросла в несколько раз. Одни источники называют цифру 500 тысяч, другие говорят о 600 и даже о 900 тысячах человек. Поэтому газеты пестрели объявлениями о поиске крыши над головой. Люди, бежавшие из разных краев в надежде обеспечить свое будущее, настолько нуждались в жилье, что были готовы платить немалые деньги (до 1000 рублей!) тому, кто всего лишь укажет комнату, которую можно занять. Для сравнения: зарплата сотрудников министерств среднего звена составляла тогда от 450 до 700 рублей в месяц. У кого не было средств, снимали углы и даже рыли землянки. Из-за страшной перенаселенности, нехватки общедоступной чистой воды, канализации начали массово вспыхивать различные опасные заболевания: тиф, холера, дизентерия. Правительство Колчака и местные органы власти принимали меры для борьбы с эпидемиями. Но они были недостаточно эффективными. Вдобавок еще возник топливный кризис. Завезти нужное количество дров и угля в город не удалось. И зима 1918 – 1919 года оказалась крайне тяжелой.
– На какие средства люди существовали?
– Во-первых, продолжали работать фабрики, заводы, железная дорога, все коммунальные службы. Кто мог, устраивался. Появились новые учреждения (колчаковские министерства и ведомства) – там нужны были чиновники. Ну и многих забирали в армию. Плюс существовала немалая потребность в медицинском персонале. И, судя по газетным объявлениям, в городе было большое количество частнопрактикующих врачей. Терапевтов, стоматологов, гинекологов, венерологов, офтальмологов, отоларингологов, хирургов, неврологов. Естественно, продолжалась торговля. Когда ушли большевики, был введен свободный рынок. И сразу на рыночных прилавках все появилось.
Конечно, общество в социальном плане было сильно поляризовано. Кто жил неплохо? Коренные омичи. Те, кто трудился в министерствах, ведомствах. Они еще могли свести концы с концами. Беженцам же приходилось тратить огромные средства, чтобы просто снимать жилье. Поэтому они старались объединяться, чтобы заниматься самопомощью. Например, устраивали благотворительные концерты. И вырученные от продажи билетов средства направляли на поддержку тех, кто оказался в Омске без ничего, порой даже без документов.
Отдохнуть от революции
– Несмотря на тяжелые условия, в городе, как вы сказали, не затихала культурная жизнь.
– Для меня, как историка, всегда интересно поведение человека в экстремальных ситуациях. В самом деле, неся на своих плечах помимо бытовых трудностей еще и огромный моральный груз, связанный с отрывом от родных мест, а нередко и с потерей близких, люди пытались как-то скрасить свое существование, приблизить его к своему пониманию нормальной жизни.
В городе были две главные театральные площадки: Городской театр и коммерческий клуб, где выступали приезжавшие на гастроли различные труппы, устраивались вечера, давались концерты. Действовали литературные салоны. Работали цирк, несколько кинотеатров, танцплощадки, летние театральные площадки. Публика любила кино, хотя оно было немое и черно-белое. Примечательно, что в этот период, кроме старых фильмов, снятых до революции, шли и некоторые новые – их снимали там, где белые сохранили свою власть. В Крыму, Одессе. Но и старые фильмы зрители смотрели с удовольствием. В одной из газет приводились слова кинозрителя, признававшегося: «Я хожу посмотреть старую жизнь, чтобы отойти немного от этого кошмара, от революции. И, представляете, отдыхаю душой». То есть фильмы, спектакли были для населения своего рода средством психологической разгрузки. В общем, жизнь брала свое. Люди даже в санаторий выезжали – к озеру Карачи. И пытались создать свою систему праздников: День освобождения Сибири, праздник георгиевских кавалеров. Омск был и духовной столицей: здесь действовало Временное Высшее церковное управление во главе с архиепископом Сильвестром.
Сохранение традиций
– По-вашему, мы в создании бренда Омска как столицы Белого движения пока сильно недорабатываем. А какие шаги в этом направлении необходимо предпринять?
– Считаю, не надо эту тему как-то особо выпячивать. Потому что Омск – не только Белое движение. Здесь ковался меч Победы в Великой Отечественной войне, и это тоже замечательный символ. Главное – ничего не замалчивать. Кое-что в этом направлении делается. У нас есть теперь архиепископ Сильвестр – духовный лидер Белого движения. В прошлом году на зданиях, где находились министерства и ведомства Колчака, начали вывешивать соответствующие таблички. Издан пятитомник Григория Вяткина, одного из ведущих поэтов Белого движения, и хороший сборник «Поэты Белого Омска». Мы должны стремиться сохранить память о нашем прошлом. И Белый Омск, бесспорно, часть этого прошлого.
