«Тогда мы жили в Омске…»Из воспоминаний известных людей о военном детстве в нашем городе.
Аввтор Игорь БАРИНОВ В годы войны из прифронтовой полосы в Омск были эвакуированы 200 промышленных предприятий, 60 госпиталей, десятки учебных заведений, театров и музеев. Наш город стал вторым домом для 150 тысяч человек, в том числе и 24 тысяч детей. Были среди них и те, чьи имена впоследствии станут известны всей стране. Ласковый город Тогда Мы жили в Омске. Там В сорок втором году, в весну Мы радовались не цветам, А рассыпному толокну. Я помню все: и лебеду, и очереди без числа… На клумбах в городском саду Картошка запросто росла… Эти строки из стихотворения Роберта Рождественского – очень емкая и щемящая иллюстрация жизни Омска военной поры. Будущий поэт прожил здесь несколько непростых лет. В 1941 году его отец уходит на фронт. Он погибнет в бою 22 февраля 1945 года. Маму-военврача тоже призывают. Роберт остается с бабушкой Надеждой Алексеевной Федоровой. В своем очерке «Почему мы пишем о войне» он так рассказывает о доме детства: «… Память начинается с города Омска, куда переехала наша семья. В этой памяти стоит двухэтажный старый бревенчатый дом. Бревна какие-то сплющенные, потрескавшиеся, и все равно – живые, потому что меняют цвет… От дома по пружинящим мосткам деревянного тротуара семьдесят шагов до Омки – главной реки моего детства…» Именно в Омске Рождественский начинает писать стихи, первая публикация 8 июля 1941 года – в «Омской правде»: С винтовкой мой папа уходит в поход. Желаю, любимый, побед! И мама зеленую сумку берет, Уходит с сестрой в лазарет. Я тоже имею ловкость и силу, Чтоб в бой на фашистов идти, Но мне «Погоди!» – говорит Ворошилов, – «Учись, закаляйся, расти!». Кстати, свой первый гонорар – девять рублей – начинающий поэт перечисляет в Фонд победы. В 1943 году умирает бабушка Роберта, и мать забирает его из Омска в свой полк. Но наш город навсегда остается не только в памяти, но и в сердце поэта. Вот строки из еще одного, пожалуй, самого известного стихотворения поэта, посвященного Омску: Дальняя песня в нашей судьбе, Ласковый город, спасибо тебе! Вкус молока В первые же дни войны в здание театра им. Вахтангова в Москве попадает бомба. Актеры и студенты Щукинского училища переезжают в Омск. Свою театральную жизнь в сибирском городе москвичи начинают с шекспировской комедии «Много шума из ничего», затем репертуар пополняют «Сирано де Бержерак» и «Фельдмаршал Кутузов». Одним из самых восторженных зрителей этих спектаклей, особенно последнего, был пятилетний Миша Державин – будущий ведущий артист театра сатиры. И не удивительно, ведь роль легендарного фельдмаршала исполнял его отец – народный артист РСФСР Михаил Степанович Державин. Выученный наизусть монолог Кутузова маленький Миша будет читать потом в госпитале раненым бойцам. «На площади перед театром был базар, – вспоминал Михаил Михайлович в интервью корреспонденту газеты «Новое обозрение», коим тогда являлся автор этих строк. – Местные продавали в больших эмалированных тазах замерзшее топленое молоко. Мы его покупали, размораживали и пили. Нас ни разу не обманули, молоко всегда было очень вкусным. А еще рядом с театром текла речка – Омочка. Наши артисты очень любили здесь рыбачить». В медленной речке вода как стекло. Где-то есть город, в котором тепло. Наше далекое детство там прошло... В Москву Михаил Державин вернулся вместе с театром летом 1943 года. Любовь к географии Александр Городницкий – будущий известный геофизик и бард, был эвакуирован в наш город из блокадного Ленинграда. Ему было всего девять лет. «Отца отправили в Омск, куда была эвакуирована картографическая фабрика, а в апреле 42-го через ладожскую «Дорогу жизни» нас отправили в Омск, где уже работал отец», – писал он в своих воспоминаниях. Скудный скарб, прихваченный из Ленинграда, вскоре был обменян на продукты. Спасала собственная картофельная делянка. Строго говоря, одной картошкой и питались. Как признается сам Александр Моисеевич, именно в Омске класса с третьего он пристрастился к чтению. «В доме на Войсковой улице, где нас поселили, каким-то образом оказались подшивки старых журналов «Вокруг света», которые я перечитывал по многу раз, наивно мечтая о дальних путешествиях. Может быть, именно поэтому география стала моим любимым предметом», – писал автор неофициального гимна «Эрмитажа». В Ленинград семья Городницких вернулась в 1945 году. На табуретке Когда началась война, Роману Карцеву шел третий год. В Омск он был эвакуирован вместе с мамой и братом из Тирасполя. Отец воевал. В 1946 году, после его демобилизации, семья вернется в Одессу. Детские воспоминания сохранили в памяти огромный заснеженный город и белые деревянные мостки, заменявшие тротуары. Те самые, о которых в своем очерке с такой теплотой пишет Роберт Рождественский. Во время ходьбы малыш с интересом рассматривал неструганые, сучковатые доски. Их замысловатый узор завораживал. В середине девяностых Роман Андреевич приезжал в Омск, мне посчастливилось пообщаться с ним перед концертом. Во время беседы он рассказал, что именно в Омске состоялось его первое публичное выступление. – В детском саду читал стихотворение, стоя на табуретке, – вспоминал артист. На лице при этом ни тени иронии. Для него это было действительно знаковое событие, его память тоже начиналась с Омска. P. S. В 2006 году дом № 34 на улице К. Либкнехта, в котором прошло военное детство Роберта Рождественского, был снесен. Снесен, несмотря на многочисленные протесты. Интересно, с чего начиналась память у чиновника, принимавшего решение о сносе?
|