Геннадий Вальтер: «У нас нет ни литра молока с антибиотиками»

Начало года — время подведения итогов за прошлый год на любом производстве. Озвучили результаты работы за 2019-й и на Любинском молочно-консервном комбинате, где в четверг, 13 февраля, побывали представители минсельхоза региона, администрации Любинского района и журналисты. О работе предприятия, его сегодняшнем и завтрашнем дне подробно рассказал гендиректор комбината Геннадий Вальтер. Руководитель предприятия ответил и на вопросы «ОМСКРЕГИОНА»:

— В прошлом году мы переработали 112 тыс. тонн молока. Произвели 35 тыс. тонн цельномолочной продукции, почти 2 тыс. тонн сухого молока, 110 млн условных банок молочных консервов. Ежедневно мы перерабатываем от 280 до 300 тонн молока.

— Где берете молоко?

— В советское время за этим комбинатом была закреплена сырьевая зона — четыре района: Называевский, Марьяновский Любинский и Саргатский. После перестройки это деление отпало, рынок стал диктовать свои условия, и сегодня мы молоко закупаем с разных районов Омской области, из одного хозяйства Тюменской области, и с прошлого года начали брать молоко из Республики Казахстан.

— Геннадий Фридрихович, можно подробнее рассказать о поставщиках из Омской области?

— Это четыре хозяйства Азовского района — в Пришибе, Цветнополье, Азовское и Звонаревокутское, в Черлакском районе — тоже четыре хозяйства, в том числе «Соляное», «Тритикум», в Большереченском — «Лидер». В Шербакульском работаем с хозяйствами «Максимовский», «Славинский», «Солнечный», «Красноярский», в Одесском наш поставщик «Гановский». Есть хороший поставщик в Марьяновском районе. Несколько заготовителей молока в Любинском районе. Нам интересны хозяйства крупные, у которых технология производства серьезная, серьезная кормовая база. Правда, есть фермер в Азовском районе, который сдает все молоко высшим сортом. У него всего 60 или 70 коров. Все зависит от подхода. Где серьезный подход, там серьезный результат.

Что касается крупных хозяйств, это выгодно и по логистике: забрали, например, в Азовском районе сразу двадцать тонн молока, загрузили и привезли на переработку. И качество высокое, и объем хороший. Еще среди наших поставщиков четыре хозяйства из Павлодарской области и одно из Кокчетавской области Казахстана. Казахстан в молочном животноводстве шагнул очень хорошо. Там и государственная поддержка, и фермы хорошие, 100% молока высшего качества.

— Но ведь это так далеко — ездить за молоком в соседнее государство.

— Собственный парк предприятия насчитывает более 60 разных единиц транспорта, 95% процентов молока мы вывозим своим транспортом, но из крупных хозяйств. Если возить «Газиками» или «Газелями» за 200, 300, 500 км, такая логистика съест все. Машины у нас большегрузные — от 8 до 22 тонн. На юге Омской области у нас есть два подпункта, где мы собираем молоко и централизованно его вывозим. Это Александровский цех по приемке и переработке молока и Одесский. На эти подпункты молоко свозится самими хозяйствами и заготовителями маленькими объемами. Там мы молоко принимаем, охлаждаем и большим транспортом вывозим на головное предприятие в Красный Яр.

— Конечно, читателей как потребителей молочной продукции всегда интересует, как вы работаете с молоком, как проверяете его качество.

— На предприятии работает российская система качества ХАССП. Очень жесткий контроль от поступления молока до выпуска готовой продукции, контроль не только за сырьем и продукцией, но и контроль производства, санитарии. У нас существует своя лаборатория, два года назад мы сделали реконструкцию и запустили не просто лабораторию, а лабораторный блок, где соблюдены все требования и по санитарии, и требования по вентиляции, по температурному режиму. Основная масса анализов производится в лабораторном блоке.

Приемная лаборатория тоже абсолютно новая, в этой лаборатории есть дорогостоящее оборудование, которое позволяет без участия человека определять все физико-химические показатели. Проба молока закладывается в прибор — милкоскан — и за 20 секунд выдается результат. После приемки осуществляется централизованная мойка молоковоза. Нет такого, что водичкой сполоснули — и слили все ополоски. Машина моется двумя растворами. Процесс мойки молоковозов длится 20 минут, после чего берутся бак-показатели на определение качества мойки.

— А вы можете проследить, пичкают ли корову антибиотиками или нет?

— Мы это делаем каждый день. У каждого потребителя молока есть тесты на антибиотики. Берется проба. Если есть антибиотики — до свидания. Использование молока с антибиотиками запрещено. У нас ни литра. Более того: раз в месяц мы берем в хозяйствах молоко и на пестициды.

— В прошлом году предприятие отметило 80-летний юбилей. Все 80 лет вы делали сгущенное молоко и лишь в конце 1990-х перешли на производство цельномолочной продукции. Это выгоднее молочных консервов?

— Немного истории. Комбинат 1939 года, строился под консервы для армии и флота, все шло на Госрезерв, Крайний Север. В советское время были поставки на экспорт: Куба, Вьетнам, Монголия. У нас даже когда-то была профессия «вазелинщик», когда банки с готовой расфасованной сгущенкой опускали в растопленный вазелин, чтобы защитить упаковку от действия соленой воды — такая сгущенка шла только подводникам. Сгущенку мы продолжаем выпускать, но теперь уже в разной таре, не только в жестяных банках.

Консервы — это сезонность. Зимой их продается больше, летом меньше. И это длительный оборот вложенных денег. Цельномолочная же продукция — это такой сегмент, где происходит быстрый оборот денег в короткие сроки. Цельномолочку мы уже несколько лет вывозим за пределы нашего региона — в Тюменскую и Новосибирскую области. В сентябре этого года запустим в эксплуатацию новый цельномолочный цех.

И вот что еще о сгущенке. Все мы начинаем задумываться о своем здоровье. Что такое молочные консервы? Банка сгущенки — 400 граммов, там 180 граммов сахара. Сахар выступает как натуральный консервант. В Европе консервов с сахаром практически нет, они предпочитают стерилизованное молоко. Люди все равно в будущем придут к тому, что такое количество сахара не полезно.

— Вопрос о пресловутом пальмовом масле. Используете?

— Позиция, на которой мы стоим: мы выпускаем продукцию только по ГОСТу. Если выпускаем по ТУ, она ни в коем случае не включает в себя никакую пальму, о которой все любят писать. Ни один уважающий себя молочник пальмовый жир использовать не будет. Потому что знает, что такое пальма, какой вкус она дает.

— Геннадий Фридрихович, вы коснулись планов на этот год. Будете ли расширять ассортимент продукции?

— В планах по этому году, как я уже сказал, запуск нового цеха, а также сдача в эксплуатацию в ноябре новых очистных сооружений. Кроме этого, мы сделали экспертизу фундамента старого здания цельномолочного цеха и хотим во второй половине года начать работы по проектированию творожного цеха, уже провели переговоры с четырьмя поставщиками творожных линий. Комбинат должен давать всю ассортиментную линейку. И тогда у нас будет маневр: получились проблемы с реализацией консервов — у нас есть цельномолочка, есть молоко, масло, а потом будет творог, а потом мы, может быть, доживем и до мороженого. На Западе на одной встрече переводчик перевел фразу одного молочника. В их понимании комбинат — это предприятие, которое выпускает более 100 наименований продукции. Мы назывались комбинатом и выпускали в советское время всего четыре вида продукции. Есть такая мечта — мы должны стать комбинатом в европейском понимании.

Кстати

После разговора с руководителем предприятия журналисты побывали в цехах комбината. Для начала нас попросили снять все украшения, чтобы серьги, цепочки и кольца случайно не попали в продукцию. Но это исключено: как мы оказалось позже, ни сырья в открытом виде, ни готовой продукции мы не увидели. На входе в корпус мы надели бахилы, халаты, шапочки, вымыли руки, затем их продезинфицировали специальным раствором, и только после этого прошли в цех. Да, мужчинам с усами и бородами пришлось надеть на лицо маски.

Сначала нам в приемной лаборатории показали тот самый милкоскан за 5 млн рублей, который за считаные секунды определяет качество поступившего из хозяйств молока, показывает жирность, кислотность, плотность, лактозу и т. д.

А потом провели в цеха, где тоже все стерильно. Процесс изготовления продукции полностью автоматизирован, и операторы лишь следят по мониторам, чтобы все шло по технологии. Сырье из молоковоза поступает в многотонные емкости в цехе по молокопроводам, и операторы распределяют, куда его отправить: в цех цельномолочки или на сгущенку. Банки для сгущенного молока изготавливают здесь же, на комбинате, затем их обеззараживают в специальной банкомоечной машине при температуре 120 градусов, и банка оттуда выходит стерильной. Кстати, специальную обработку ультрафиолетом проходят и ПЭТ-бутылки, перед тем как в них заливают сгущенку.

Журналисты посмотрели процесс расфасовки кисломолочного продукта, а также сгущенного молока, и только в одном месте это было в открытом доступе, когда сгущенка непрерывно наливалась в большие полиэтиленовые мешки — для кондитерского производства. Всю остальную продукцию мы видели лишь через стекло.

Есть на комбинате и еще одно интересное место — дегустационный зал, где каждое утро собираются дегустаторы, пробуя продукцию, изготовленную накануне. В специальном журнале специалисты отмечают качество или пишут, чего в сметане или в йогурте, например, не хватает. Тут же включается монитор, на котором можно отследить выработку данного продукта от начала до конца, чтобы принять решение.