В годы войны омичка работала счетоводом в колхозе.
В июне 1941 года жительница деревни Казанка Знаменского района Саша Пудова (Шура, как звали ее близкие) только закончила семь классов. Было ей тогда 17 с половиной лет. Но несмотря на столь юный возраст, в первые же дни войны девушка получила предложение занять серьезную должность: стать счетоводом (бухгалтером) колхоза.
Самая грамотная из «Северного полюса»
«К моей маме, — вспоминает Александра Титовна, — обратился председатель колхоза “Северный полюс”, работавшего в нашей деревне. Разговор у них был такой: “Сватья, у нас счетовода забрали на фронт. Он передал дела своему брату. Но и того на днях мобилизуют. А больше в деревне — ни одного грамотного, кроме твоей Шуры. Попроси дочку, чтоб согласилась пойти к нам работать. Ну некого назначить совершенно”».
Саша, слышавшая их беседу, понимала, какая беда нависла над страной. К тому же была комсомолкой. Поэтому отказаться от этого предложения не смогла, хотя уже нашла себе в районе место воспитателя в детском саду.
Ее вступление в должность происходило так. Парень, принявший дела от своего брата-счетовода и теперь вслед за ним уходивший на войну, подвел свою преемницу к большому конторскому шкафу и, открыв дверцу, сказал: «Вот твое хозяйство. Разбирайся». На этом передача дел завершилась.
Делать было нечего. Пришлось Шуре постигать бухгалтерскую кухню самой. В первую очередь она выпросила у председателя лошадь, чтобы поездить по другим колхозам, где есть опытные счетоводы. Поспрашивать их, с чего начинать работу. Выделенная ей лошадка была тоже молоденькая и очень резвая, сразу брала с места в карьер, норовя свернуть с дороги в какую-нибудь колдобину и перевернуть повозку, что порой и случалось. Но постепенно начинающий счетовод освоилась и с лошадью, и с финансовыми вопросами. Научилась вести учет хозяйственных операций колхоза, готовить отчетные документы, делить продукты на трудодни. Правление колхоза было ею довольно и по завершении финансового года оставило работать дальше.
Счетоводом Александра трудилась около полутора лет. А в феврале 1943 года ее забрали на повышение. В Казанку к тому времени вернулся с фронта солдат с ранением, более или менее грамотный (окончил 4 класса). Его и поставили Саше на замену. А та стала работать налоговым инспектором.
Повышение
«За мной закрепили три деревни. И я ходила по этим деревням — собирала налоги», — рассказывает Александра Титовна.
Это была очень ответственная работа. В годы войны государство старалось мобилизовать на защиту страны все ресурсы. Одним из таких ресурсов были налоговые сборы с населения. Но работать сборщиком налогов, по словам моей собеседницы, было крайне тяжело. Главная сложность заключалась в том, что крестьяне не имели наличных денег. В те времена в колхозах работали за трудодни. На один трудодень выдавалась определенная норма продуктов. И только часть этой натуроплаты можно было взять авансом. В основном расчет продуктами производился лишь после полного расчета с государством.
«Накопит колхоз, допустим, масла. Сдаст государству объем, который должен сдать. А уже то, что осталось, правление делит между колхозниками в зависимости от заработанных ими трудодней», — продолжает Александра Пудова.
При этом налоговому инспектору спускались жесткие планы сбора денег по каждой деревне — месячные, квартальные, годовые, которые необходимо было выполнять. И не было случая, чтобы Шура эти задания сорвала.
«Ты ж понимаешь — война!»
«У меня на сердце было одно: во что бы то ни стало выполнить план, который доводит правительство, потому что это нужно для нашей победы», — говорит ветеран.
Она вспоминает, как непросто жили в то время люди. В основном в колхозах работали женщины, молодежь. Работали на износ. Ведь их труд был мало механизирован.
«В то время наши колхозы еще слабо обеспечивались. И пахали, и сеяли там на лошадях. Ну дадут один трактор на сельсовет. А сельская власть потом ломает голову: какому из колхозов его передать. Работая, колхозники часов не считали. Встают утром пораньше — детишек накормили, оставили их на бабушку, свою или соседскую, яслей-то не было, — и в поле или на ферму. А домой возвращаются — уже солнышко садится. И что меня всегда поражало: сидят на телеге — и песни поют. Я думала: сколько же силы в женщинах! Похоронки получили. Едут — слез не сдерживают. А поют», — говорит Александра Титовна.
Она признается, что порой стучала кулаком по столу, если слышала, что денег для уплаты налогов нет. Но арестовывать имущество за неуплату ей никогда не приходилось. В основном, людям было достаточно слов: «Ты ж понимаешь — война!» И они старались как-то заработать деньги и рассчитаться с государством. Зарабатывали, главным образом, личным хозяйством — продав молоко от своей коровы, или выращенного поросенка, или картошку со своего огорода.
Волки и дезертиры
Все три подшефные деревни Александра всегда обходила пешком. Транспорт налоговому инспектору не полагался. А между деревнями было километров восемь-девять. Обычно Шура приходила за деньгами уже к вечеру — днем-то люди работали. В деревне ей давали помощника из сельсовета, который приглашал по списку колхозников в контору. Это все занимало не один час, поэтому приходилось оставаться на ночевку прямо в конторе и спать на столе. Беспокоить родственников или знакомых, у которых можно было заночевать, в столь позднее время было уже неудобно. А нередко, когда требовалось срочно сдать собранные деньги, она прямо в ночь, голодная, отправлялась в обратный путь. Случалось, сбивалась с дороги. И тогда приходилось бежать через лес. Было страшно! В лесу обитало много волков. Александра видела, как сверкали в темноте их глаза. А еще в сибирских лесах прятались от войны дезертиры.
Однажды Шура чуть ли не нос к носу столкнулась с одним из них.
«Я из Покровки по дороге бегу домой, а он переваливается через изгородь и устремляется в сторону леса. Видимо, навещал своих. Я, конечно, испугалась. И всю дорогу, а до дома было километров шесть, оглядывалась: не бежит ли он за мной? Думала, сердце выскочит от страха», — вспоминает ветеран.
Собранные деньги она носила в обычной холщовой сумке. Это были крупные для того времени суммы. Иногда — до трех тысяч рублей. Но все всегда в целости и сохранности доставлялось по назначению.
Так что, в тех танках и орудиях, которые били фашистов на войне, есть ее немалый вклад. И конечно, есть огромный вклад тех людей, которые в сибирской глубинке изо всех сил работали, чтобы помочь своим мужьям, сыновьям, женихам в разгроме врага.
После войны
После войны Александра Титовна сумела получить высшее образование. Выучилась на агронома, затем еще на экономиста. И ее приглашали работать в Москву. Но она отказалась, потому что любит Омск. Работала инспектором по качеству сельхозпродуктов Омской области, государственным инспектором по закупкам сельхозпродуктов. Имеет различные трудовые награды. В том числе — медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов». На пенсию вышла в 1990 году. Ее общий трудовой стаж — 56 с половиной лет.
Личная жизнь у нее не сложилась. Ее жених, с которым они давали друг другу клятву верности, погиб в самом начале войны.
«Он мне написал 23 июня. А когда письмо пришло, его уже не было в живых», — рассказывает Александра Титовна.
А больше никого, с кем хотелось бы прожить всю жизнь, моя героиня не встретила. Но рядом с ней есть близкие люди, которые о ней заботятся. Кстати, она до сих пор старается жить активно. Даже, будучи членом компартии, возглавляет небольшую партийную ячейку по месту жительства и является распространителем печатного рупора омского отделения КПРФ — газеты «Красный путь». В общем, как была, так и остается бойцом по характеру.
