Призрак налетчиков. Миф о «Черной кошке».

Судьба свела меня с Владимиром Павловичем Араповым, легендарным работником МУРа, случайно. В самом разгаре поисков документов и свидетелей этого глухого дела я поделилась своим отчаянием с подругой. Оказалось, что ее дядя и есть «Володя Шарапов», следователь по делу этой банды. Уверенная, как и все, что неистовые, прожженные уголовники из фильма режиссера Говорухина, пришедшие из ниоткуда и ушедшие в никуда, и есть правда о знаменитой преступной группе, я при встрече с В. П. Араповым с легкостью завела об этом разговор. Но то, что я узнала, не только посеяло сомнения, а просто поразило.
Судьба свела меня с Владимиром Павловичем Араповым, легендарным работником МУРа, случайно. В самом разгаре поисков документов и свидетелей этого глухого дела я поделилась своим отчаянием с подругой. Оказалось, что ее дядя и есть «Володя Шарапов», следователь по делу этой банды. Уверенная, как и все, что неистовые, прожженные уголовники из фильма режиссера Говорухина, пришедшие из ниоткуда и ушедшие в никуда, и есть правда о знаменитой преступной группе, я при встрече с В. П. Араповым с легкостью завела об этом разговор. Но то, что я узнала, не только посеяло сомнения, а просто поразило.

Самая таинственная банда сталинской эпохи шагнула в Москву не из дымной картежной «малины». И не из зоны - кузницы бандитских кадров. Десять парней - десять черных котов - вышли на охоту на улицы Москвы прямо с красной Доски почета оборонного завода подмосковного Красногорска.

Несмотря на массовый выпуск знаменитого фотоаппарата «Зоркий», основным производством Красногорского завода была спецпродукция: топографические и панорамные аэрофотоаппараты, инфракрасные системы наведения, ночные прицелы для артиллерии, танков и автомата Калашникова. Город далеко шагнул из своего детства - маленького поселка Красная Горка. Жизнь города была вплотную связана с оборонной промышленностью, а его стадион «Зенит» был спортивной базой Подмосковья, сердцем Красногорска, с сильными командами по хоккею, футболу, волейболу, легкой атлетике.

В деревянном павильоне стадиона нередко собиралась молодая компания: Иван Митин, высокий парень с авиационного завода № 34, светловолосый гравер с КМЗ Александр Самарин и его друг Агафонов, хоккеист заводской команды Вячеслав Лукин, Григорьев и Коровин, также с КМЗ. Стадион был местом общения - здесь обсуждали спорт, говорили о жизни вообще. Здесь назначались свидания. Россия недолго выдержала без вышки. Двухгодичный мораторий на смертную казнь был отменен в январе 1950 года. И почти сразу, как страшный вызов, в столице произошло убийство сотрудника милиции.

Ударники соцтруда
В тот день, 1 февраля 1950 года, стоял жестокий мороз. Старший оперуполномоченный А. Кочкин и местный участковый В. Филин совершали обход территории в Химках и решили свернуть к продуктовому магазину. Тем временем там находились трое. Двое вышли покурить, а третий снова вошел в зал. На расcпросы кассирши молодой парень ответил, что он сотрудник милиции в штатском, но бдительная продавщица сказала о своих подозрениях вошедшим милиционерам. А. Кочкин остановил двоих парней - высокого, с удлиненным лицом, и другого, с льняными волосами и глазами почти как вода. Это были Митин и Самарин.
- Попрошу ваши документы.
Митин резко отпарировал:
- А ты кто такой?
В этот момент Самарин выхватил из-за пазухи наган и выстрелил в упор. Оперуполномоченный Кочкин замертво упал в густой снег. Второй милиционер стал лихорадочно доставать оружие из кобуры. Митин и Агафонов бросились бежать через пустынное темное шоссе и через мгновение услышали еще один выстрел. Но стрелял не милиционер, а Самарин, который во второй раз промахнулся. До Красногорска каждый добрался сам по себе, и только утром стало известно, что все трое уцелели. Так на белый снег была нанесена их первая кровавая татуировка.

Но завтра был новый день - и вчерашние бандиты влились в обычную красногорскую жизнь. Эта жизнь между заводом и стадионом покрыла их надежней любой «малины» Тишинки или Вахрушинки. Самарин работал гравером на КМЗ, прекрасно знал свою специальность и даже стал победителем социалистического соревнования. Его девушка, Аврора Н., учащаяся фабрично-заводского училища, была испанкой по происхождению. Тогда в Красногорске была целая община испанцев, еще детьми эвакуированных в СССР во время войны с Франко.

Несмотря на отсутствие информации о преступниках, МУР сразу почувствовал присутствие опасного, сильного зверя и днем и ночью пытался выйти на его след. Расследование проходило в условиях секретности: убийство милиционера случилось за несколько недель до выборов в Верховный Совет. Газеты пестрели предвыборными обязательствами и достижениями в экономике: электрозаводцы в едином порыве демонстрировали свою беззаветную любовь к великому Сталину, а на фабрике «Заря» нашли способ использовать старую кинопленку для производства дамских гребней, пудрениц и булавок. В этой обстановке трагическая гибель милиционера прямо на глазах у людей обнажила бы слишком мрачную реальность. Были приняты меры, чтобы слухи о кровавом нападении не вторглись в агитационную суету Москвы. МУР принял вызов.

26 марта Самарин, Митин и его старинный приятель Григорьев вошли в промтоварный магазин Тимирязевского района.
- Всем стоять! Мы из МГБ!

Психологически они рассчитали точно. Посетители вросли в пол. Общее замешательство позволило всем троим быстро овладеть толпой. Оставшийся у входа в магазин Григорьев, в военной шинели без погон, вызывал у прохожих доверие и в случае чего мог без подозрений отвести внимание. После грабежа преступники загнали посетителей в подсобку и заперли магазин на навесной замок. Добыча оказалась целым состоянием - 63 тысячи рублей.

Осенью 1950-го банда вместе с новым участником - передовиком Тушинского завода Болотовым влетела в промтоварный магазин пароходства Канала имени Москвы. Посетители оторопели от вида страшилища с выпученными глазами - боясь быть узнанным, Болотов вырезал маску из противогаза. В руках у него была учебная граната, которой его вооружил Митин, и при виде ее кассирша упала в обморок. Забрав деньги, Митин выбросил мелкие купюры.
- Через десять минут звоните куда полагается.
Еще на взводе от ноябрьского дела через три недели банда ограбила магазин на улице Кутузовская Cлобода.

О банде снова услышали 11 марта 1951 года. Надеясь на легкую добычу, Митин, Аверченков и Агеев, вооруженные двумя стволами, вошли в «Голубой Дунай» на Ленинградском шоссе (пивную так называли за смелую голубую окраску) - вошли как посетители, спрятав пистолеты в карманы. Проведя время за разговором под водку и пиво, Митин откинулся на спинку стула и отдался тяжелой пьяной тоске. Наконец, почти силой заставив себя очнуться, он выхватил пистолет и с угрозами подошел к кассиру. Он был, как поезд, лишившийся управления, летящий под откос и сметающий все на своем пути. Пролить чужую кровь казалось так же легко, как пролить водку.

За одним из столиков сидел с женой младший лейтенант милиции Михаил Бирюков. По одним данным, он имел при себе оружие, по другим - сдал его дежурному. Так или иначе, его смелый отпор стоил ему жизни - раздались два выстрела, и молодой милиционер был убит. Вторая пуля сразила насмерть заводского рабочего за соседним столиком. Поднявшиеся крик и паника не дали совершиться ограблению. Митин бросился вон из помещения. Заметив в темноте мужчину и женщину, движущихся по направлению к нему, он снова выстрелил - к счастью, оба были только ранены.

Не успели муровцы разработать поисковые версии, как уже 27 марта 1951 года Аверченков и Митин, вооруженные пистолетами ВиС-35, ТТ и наганом, врезались в толпу покупателей Кунцевского торга. Aгеевa оставили на входе. И он спокойно объяснял, что в магазине переучет. Митин подошел к стеклянному боксу кассы и потребовал деньги, но кассирша все еще не понимала происходящего:
- А как же директор?
- С директором согласовано, - ответил Митин и вырвал дверь в кассу.

Кассирша закричала, на глазах у всех у нее поседели волосы. Забрав деньги, Митин вошел в кабинет директора и вывел находящихся там троих мужчин в торговый зал. Один из них, директор Карп Антонов, выскочил в соседнюю дверь. Митин ворвался вслед за ним, с пистолетом на боевом взводе. Завязалась грубая отчаянная борьба. С грохотом опрокинулся стол, но директор крепко держал барабан пистолета. Митин ударил его головой в лицо и выстрелил в упор.

Сети МГБ

МГБ трясло. Кунцевский магазин находился всего в нескольких километрах от Ближней дачи Сталина. Абакумов создал в столице агентурную сеть, при которой, казалось, даже мелкая рыбешка не сможет проскользнуть незаметно. Но как раз большая неизвестная рыба обходила его сети стороной. К нему на стол летели докладные записки об очередном налете. Донесения агентуры и сотрудников МГБ не упустили и другое: москвичи в панике, слухи о неуловимой банде налетчиков разлетаются бесконтрольно. В Москве многие считают, что вернулась «Черная кошка». Комиссар госбезопасности третьего ранга Макарьев счел необходимым донести эти сведения до Абакумова в докладной записке. Он не скрыл, что в МГБ колеблются, какую выработать линию в создавшемся положении. Но министр знал, как избавить людей от слабости сомнения: «Не знаешь, что делать? Сажать всех за распространение антисоветских слухов!»

А тем временем Митин теперь редко уезжал из Красногорска без пистолета в кармане, даже когда ездил к отцу, работавшему в лесничестве в Кратове. В этот день, не застав его на месте, он сошел на станции Удельная вместе с Агеевым и Аверченковым, чтобы купить выпивку в станционном буфете. В связи с усилением охраны поездов и для поддержания правопорядка теперь на станциях нередко видели сотрудников милиции. Однако трое бандитов заметили их только тогда, когда уже устроились за столиком. Агеев занервничал:
- Надо уходить. Здесь крутится слишком много милиции!
Но Митин и ухом не повел, спокойно снял пиджак и продолжал пить. Вечер был жаркий. На нем были брюки и летняя рубашка, и пистолет ТТ ясно очертился в его кармане. Спокойствие Митина было почти вызывающим. Милиционеры поняли, что дело принимает опасный оборот.
- Иван, уходим! Мусора ствол увидели! - настаивал Агеев. - Знаю.

Милиционеры не хотели подвергать опасности окружающих и не задержали подозрительную группу внутри ресторана. Они смотрели, как Митин и Агеев спокойно прошли мимо. Выйдя на перрон, Митин быстро спрыгнул на железнодорожный путь и свернул в сторону леса.
- Стой! - милиционеры бросились за ним.

Митин выхватил пистолет, и развернулась настоящая перестрелка. Он был на волосок от смерти, но пули упрямо летели мимо. Всем троим удалось бежать. МУР снова потерпел поражение. Вскоре после этих событий Агеев с безупречной характеристикой поступил в Военно-морское минно-торпедное авиационное училище в г. Николаеве. Бандитская вакансия оказалась свободна. Но ненадолго. Митин привел на дело 24-летнего Николаенко, неприкаянного после тюремной отсидки. Информацию МУРа и МГБ о неуловимой банде потребовал глава Московского горкома партии Никита Хрущев. Он собрал начальников всех милицейских управлений на особое совещание и угрожал им разжалованием и арестом. Угроза не была голословной. МГБ и в самом деле арестовало начальников двух отделений милиции, на чьей территории произошли грабежи.

Однако действовать путем арестов и запугивания было все равно что стрелять холостыми патронами. Хрущев знал, что Берия любит наступать на больные мозоли: в столице грабят, как в Гражданскую, убивают, как на войне, милиция третий год не может поймать обнаглевших налетчиков, а первый секретарь неспособен обеспечить безопасность москвичей. Хрущев катастрофически проигрывал в борьбе за московские позиции. Неизвестно, описывал ли Берия криминальную ситуацию в докладах Сталину.

- Я думаю, Сталин знал, - говорит Владимир Арапов. - Когда я расследовал убийство одного крупного военного инженера, то несколько раз сопровождал Берию в его «Бьюике» на Ближнюю дачу. О громких преступлениях всегда докладывали.

Ольга МАМОНОВА
sovsekretno.ru

(Окончание в следующем номере)
©
URL: http://omskregion.info/news/901-prizrak_naletchikov_mif_o_chernoy_koshke/
Дата публикации:08/02/2012 11:41