И снова о медицине. Точнее, о людях, в ней работающих. И о тех, кто приходит к людям, работающим в медицине. В общем, очередной частный случай. С утра в понедельник пришла в муниципальную поликлинику на прием к врачу. Захожу в кабинет. Со мной вместе заходит молодая девушка, лет 25 максимум, одета небрежно, но норковая шуба предполагает, что должно смотреться дорого.
И снова о медицине. Точнее, о людях, в ней работающих. И о тех, кто приходит к людям, работающим в медицине. В общем, очередной частный случай.
С утра в понедельник пришла в муниципальную поликлинику на прием к врачу (номер медучреждения, как и должность и фамилию врача не называю — спасибо за понимание). Талон заранее отложила — с пятницы, чтобы все было как положено. Захожу в кабинет всего лишь на пять минут позже времени, указанного на талоне, присаживаюсь на стульчик у стола доктора. Со мной вместе заходит молодая девушка, лет 25 максимум, одета небрежно, но норковая шуба предполагает, что должно смотреться дорого.
Между ней и доктором происходит диалог, достойный Салтыкова-Щедрина, Чехова, Жванецкого и «Квартета И» вместе взятых.
— Доктор, меня вот к вам терапевт послала, но я не могу ждать, вы можете мне запись в карточке сделать, что я у вас была?
— Талон в регистратуре берите.
— Нет, вы без талона просто запись в карточке сделайте, что я была у вас на приеме.
— Деловая такая! Я ж тебе объясняю, талон бери и я тебя приму, ты в первый раз у врача что ли, солнце мое?
— Да у регистратуры вон народу сколько, а вы мне просто напишите в карточку…
Перепирание продолжается минуты три. Мне, оказавшейся в буквальном смысле между врачом и девушкой в норковой шубе, оставалось только крутить головой и молча наблюдать за происходящим. Первой не выдержала врач:
— Так. Я тебе объяснила — бери талон. Все, иди давай отсюда.
— Да сама ты пошла отсюда, — девушка, выходя, громко хлопнула дверью (по показаниям очевидцев по ту сторону кабинета, в коридоре прозвучало несколько нецензурных слов).
— Слушай, да иди ты в ж***, — крикнула уже в спину пациентке врач. Потом, вероятно, вспомнив про меня, добавила: — Что за люди? Почему я должна бесплатно работать… Проходи вон за ширму, посмотрю тебя, — это уже мне.
Помню, с полгода назад я разговаривала с врачом-специалистом, работающим в омском филиале федерального медучреждения. Она тогда мне и объяснила эту систему: за каждую запись в карточке пациента, за каждый выписанный рецепт, за каждое направление на какое-то обследование — доктор должен отчитаться талоном. К тому же, от количества талонов (читай: принятых пациентов) зависит зарплата не только врача, но и его медсестры. Экономическое обоснование налицо.
Но у меня, на самом деле, другой вопрос. Может ли врач, будучи, что называется, при исполнении служебных обязанностей, вести себя «не по уставу»? Вот конкретно в такой ситуации он должен оставаться врачом и в ответ на хамство «подставить другую щеку» или повести себя как человек — и «зуб за зуб»?
Вы знаете? Я — не знаю.
С утра в понедельник пришла в муниципальную поликлинику на прием к врачу (номер медучреждения, как и должность и фамилию врача не называю — спасибо за понимание). Талон заранее отложила — с пятницы, чтобы все было как положено. Захожу в кабинет всего лишь на пять минут позже времени, указанного на талоне, присаживаюсь на стульчик у стола доктора. Со мной вместе заходит молодая девушка, лет 25 максимум, одета небрежно, но норковая шуба предполагает, что должно смотреться дорого.
Между ней и доктором происходит диалог, достойный Салтыкова-Щедрина, Чехова, Жванецкого и «Квартета И» вместе взятых.
— Доктор, меня вот к вам терапевт послала, но я не могу ждать, вы можете мне запись в карточке сделать, что я у вас была?
— Талон в регистратуре берите.
— Нет, вы без талона просто запись в карточке сделайте, что я была у вас на приеме.
— Деловая такая! Я ж тебе объясняю, талон бери и я тебя приму, ты в первый раз у врача что ли, солнце мое?
— Да у регистратуры вон народу сколько, а вы мне просто напишите в карточку…
Перепирание продолжается минуты три. Мне, оказавшейся в буквальном смысле между врачом и девушкой в норковой шубе, оставалось только крутить головой и молча наблюдать за происходящим. Первой не выдержала врач:
— Так. Я тебе объяснила — бери талон. Все, иди давай отсюда.
— Да сама ты пошла отсюда, — девушка, выходя, громко хлопнула дверью (по показаниям очевидцев по ту сторону кабинета, в коридоре прозвучало несколько нецензурных слов).
— Слушай, да иди ты в ж***, — крикнула уже в спину пациентке врач. Потом, вероятно, вспомнив про меня, добавила: — Что за люди? Почему я должна бесплатно работать… Проходи вон за ширму, посмотрю тебя, — это уже мне.
Помню, с полгода назад я разговаривала с врачом-специалистом, работающим в омском филиале федерального медучреждения. Она тогда мне и объяснила эту систему: за каждую запись в карточке пациента, за каждый выписанный рецепт, за каждое направление на какое-то обследование — доктор должен отчитаться талоном. К тому же, от количества талонов (читай: принятых пациентов) зависит зарплата не только врача, но и его медсестры. Экономическое обоснование налицо.
Но у меня, на самом деле, другой вопрос. Может ли врач, будучи, что называется, при исполнении служебных обязанностей, вести себя «не по уставу»? Вот конкретно в такой ситуации он должен оставаться врачом и в ответ на хамство «подставить другую щеку» или повести себя как человек — и «зуб за зуб»?
Вы знаете? Я — не знаю.
Евгения Карасева, редактор ИА «Твой Омск»
©
