Ефим Аркин: «Звонница» покажет в Сочи омский фольклор»

Фольклорный ансамбль «Звонница» – в числе четырех омских творческих коллективов, которые выступят в культурной программе Олимпийских игр в Сочи. Об этом событии и истории ансамбля длиной в 27 лет обозреватель «ОП» беседует с его художественным руководителем, заслуженным работником культуры России профессором кафедры хорового дирижирования и сольного пения ОмГУ им. Ф. М. Достоевского Ефимом Аркиным.

Все началось с «Лубка»

– Ефим Яковлевич, как «Звонницу» выбрали для выступлений на Олимпиаде?

– Наш коллектив представляет традиционную культуру Прииртышья, работает исключительно на местном фольклоре. И потому в 2011 году нам предложили участвовать в марафоне регионов, который проходил в Сочи. Выбор был сделан по его итогам.

– Вам уже известно, на какой площадке будете выступать?

– В течение последней недели Игр будем работать в Олимпийском парке. Это самое хорошее место – прибрежная, праздничная зона. Предполагаем, что у «Звонницы» будут отдельные выступления по 25 минут.

– Повезете в Сочи казачьи песни и пляски?

– Казачьи на Кубань не повезем. Это как в Тулу ехать со своим самоваром. Там свое казачество. Покажем в Сочи крестьянский фольклор, собранный в экспедициях по Омской области. Казачий репертуар – только часть того, что исполняет ансамбль «Звонница». За 27 лет выпущено 13 фабричных дисков омского фольклора, издано 4 монографии. Есть чем удивлять.

– 27 лет назад вы создали фольклорный коллектив «Лубок». Почему переименовали?

– В 1986 году я искал название, которого не было ни у кого. И нашел – «Лубок». Оно напоминало о ярмарках, а у нас в программе был театр Петрушки. Но в начале 90-х появились казачьи песни. Нам надо было ехать на конкурс «Голоса России». Я подумал: выйдут на сцену мужики с саблями, а название – «Лубок». Нужно искать другое. Так появилась «Звонница». А имя «Лубок» через много лет вернулось университетскому студенческому ансамблю факультета культуры и искусств.

В экспедицию за песнями

– Вас называют ведущим омским фольклористом. Это правда, что вы объехали сотни деревень и записали тысячи песен?

– Я этим занимаюсь много лет. Долго ездил один, потом со студентами. Случалось, за 10 дней удавалось 150 песен записать. Как повезет. Но я везучий. В 70-80-е годы еще не так трудно было найти пожилых людей, которые помнили старинные песни. Но и в 2006-2007-м мы со студентами еще собирали фольклор.

– Какая она, корневая сибирская песня?

– Разная. В Сибири нет моностиля. Откуда пришли переселенцы, то и привезли с собой. Приехал как-то в деревню Крестики Оконешниковского района, услышал отголоски донского пения. Казачья тематика, акающий, якающий говор: «Ой, казаяченьки гуляют!». Спросил, откуда предки? Говорят: «Мы чалдоны, деды наши с Дона».

А в Крутинском районе первые переселенцы – с российского севера. Их исполнение необычного стиля, сложного по ладо-гармоническому построению, очень напевное. Знаменитый Крутинский народный хор когда-то взял за основу песни более поздних переселенцев из Тулы, но сейчас вводит в репертуар и фольклор северян.

В гостях у «Бурановских бабушек»

– Вы часто работаете в жюри. Как относитесь к тому, что преподносят хоровые коллективы в качестве народных песен, народных костюмов?

– Костюмы чаще всего не похожи на народные. Любят у нас, чтобы было богато. А вот у нашей «Звонницы» ни золота, ни блесток, а всегда у зрителей неподдельный интерес к нашим костюмам, они скроены и сшиты специалистами по подлинным образцам. А что касается песен… Мало коллективов, которые ищут что-то незапетое. Берут шлягеры от Надежды Бабкиной, Хора имени Пятницкого. Кстати, так нынче популярная «Что ж ты, роза, вянешь без мороза» – вовсе не народная песня. Ее сочинил мой товарищ по Саратовской консерватории Миша Устинов. Пел ее сольно, под гармонь, очень обаятельно, камерно. И вот раскрутили в громкий шлягер.

Мне по душе, когда поют свое, омское – и самодеятельные, и профессиональные коллективы, такие как Омский русский народный хор. Материала для этого достаточно.

– А у найденных в глубинке и обработанных вами песен были истории всероссийской популярности?

– Были. Ансамбль «Звонница» выступал в зале им. Чайковского. И художественному руководителю Хора имени Пятницкого Александре Пермяковой так понравилась наша песня «Я на печке молотила» с моей хореографией, что она взяла ее в свой репертуар. Теперь ее поет вся страна, в том числе и наши местные самодеятельные коллективы. Никто, правда, не знает, откуда песня пошла, хотя Пермякова, в отличие от многих, источник указывает.

– Ансамбль «Звонница» выступал на международном Бурановском фестивале в Удмуртии. Как вам «Бурановские бабушки»?

– Понравились. Это этно-рок. И не новый эксперимент. Первым наложить фолк на рок попробовал Дмитрий Покровский с оркестром Пола Уитмена. Бабушки свежо прозвучали на Евровидении, потому что для конкурса это был совершенно необычный жанр. Аутентики на Евровидении не было, и вот появилась. Это сработало. А сами бабушки замечательные. Какие были до своей славы, такие и есть.

– Церковь на гонорары построили…

– Да. И остались простыми, неизбалованными всеобщим вниманием, обаятельными. Мы с ними встречались, разговаривали. Чувствуется, немножко они устали от всего этого шума. Но после выступления на Евровидении министр культуры Владимир Мединский позвонил руководителю региона и предложил на паритетных с министерством началах создать международный Бурановский фестиваль. Бабушки прославили свою Удмуртию.

– А выступление вашего коллектива им понравилось?

– Сказали, что очень понравилось.

Фольклор – любовь моя

– Ефим Яковлевич, вы городской человек. Откуда такая тяга к фольклору?

– Да, я коренной омич. Окончил «Шебалинку» по классу баяна. Первое знакомство с традиционной народной песней произошло в новогоднюю ночь 1974 года. В «Голубом огоньке» принимал участие ансамбль Дмитрия Покровского. Это был экспериментальный коллектив при Союзе композиторов СССР. Я был потрясен. Это было совсем не то, что я привык слышать в исполнении государственных хоров. В Саратовскую консерваторию я поступил на народное хоровое отделение потому, что уже был большой интерес к этому жанру. А мой профессор Лев Львович Христиансен воспринимал фольклор как дело своей жизни. И во время учебы на меня обрушилось все многообразие фольклора Советского Союза, потому что у нас были студенты разных национальностей.

– Ансамбль «Звонница» стал и семейным вашим делом?

– Да, есть семейственность. Жена Галина поет, пляшет и ведет театр Петрушки. Сын Эдуард, его жена Анна – артисты «Звонницы». И не мы одни здесь семьей. Елена и Виктор Крюковы, их сын Артемий, жена Артемия Ульяна.

– Корневая народная культура уходит. Много мы теряем?

– Много. Самоидентификацию. И весь мир движется в этом направлении. В широком быту традиционную культуру, наверное, уже и не восстановить. Но в локальном пространстве – исполнительском, научном, учебном – фольклор будет жить и поддерживать самобытность народа. Интерес к традициям то угасает, то вспыхивает ярко. И чем больше сегмент фольклора в культуре страны, тем лучше.